Они рассмеялись. Потом Клеон вздохнула, понимая, что надежды, которые пробудила в ней бабушка Эллиса, неосуществимы: ее внук не любит никого. При определенных обстоятельствах он мог притворяться, что любит, но лишь для того, чтобы получить то, чего хотел, потом…
— Однажды вечером, — прошептала она, — когда он… когда он… — Клеон не могла продолжать и беспомощно покачала головой. — Я выгнала его. — Она снова запнулась, и большие старинные часы на каминной полке отсчитывали в тишине секунды.
Она подняла глаза на старую леди и, как бы оправдываясь, сказала:
— У него так много подруг, миссис Ферс, и я не понимаю, если он не любит их, как он может любить меня. — Клеон помолчала. — И мне кажется, что между мужчиной и женщиной должна быть любовь до того… до того… — Она опять запуталась и почувствовала руку, которая опустилась ей на голову.
— Но, моя дорогая, не можете же вы на самом деле ожидать от него, чтобы он жил как святой. Молодой мужчина, холостяк, с высоким положением, привлекательный — и вдруг отвернется от женщин? Нет, моя дорогая. Этого нельзя ожидать.
— Вы заставляете меня чувствовать себя такой эгоисткой, — прошептала Клеон.
— Нет, вы всего лишь молоды. Но время исправит это. — Клеон поднялась. — Мой единственный совет таков, — продолжала миссис Ферс. — Вы однажды отказали ему. Насколько я знаю своего внука, он не захочет рисковать получить второй отказ. Вы сами должны подумать, как вернуться к нему.
Клеон решила, что пора уходить. Ей не хотелось утомлять слишком долгим визитом старую леди. Она наклонилась, чтобы поцеловать мягкую морщинистую щеку, и руки старушки поднялись и придержали ее лицо.
— До свидания, дорогая. Вы ведь придете навестить меня еще, что бы там ни случилось? — Клеон пообещала. — И хватит слез, слышите?
С некоторым усилием Клеон улыбнулась, еще раз поцеловала миссис Ферс и ушла.
Клеон босиком шла через поле по тропинке, исчезавшей в чаще леса. Она отыскала свое любимое дерево и села под ним, прислонившись спиной к стволу, размышляя, как за одну короткую неделю ей настолько приблизиться к Эллису, чтобы суметь воспользоваться советом его бабушки. Преграды, которые предстояло преодолеть, пугали ее.
Существовали запреты, установленные административными джунглями, в которых они работали. Были инструкции, которые приходилось соблюдать, статус, который необходимо учитывать, не говоря уже о том, что Эллис не подпустит ее к себе и на милю, потому что не переносит ее вида.
Тяжело даже думать об этом, решила Клеон, снимая босоножку и вытряхивая из нее набившиеся сухие листья. Трудности казались непреодолимыми.