— Ты дурачишься, Эллис, хватит! Мое дорогое дитя, — обратилась она к Клеон, — сядьте сюда. — Ее рука медленно достала и подтолкнула скамеечку для ног. Клеон села у ног миссис Ферс и взглянула снизу вверх на ее лицо. Она видела на нем радость и могла поклясться, что в глазах стояли слезы. Неужели старая леди была так одинока, что плакала от радости, когда приходили люди?
Она посмотрела на Эллиса — его рука легко обнимала плечи бабушки, любовь к ней придавала теплоту спокойным, уверенным чертам и смягчила суровые аристократические манеры, придавая ему неожиданную нежность и доступность.
Он поймал взгляд девушки и улыбнулся. Это произвело на нее какой-то опустошающий эффект, и она испытала самые необычные ощущения из тех, которые когда-либо знала. Казалось, комната закружилась вокруг нее, и ей пришлось задержать дыхание, пока это не кончилось.
— Я не собираюсь называть вас «мисс Эстон», как мой внук. Как вас зовут, дорогая? — проговорила миссис Ферс.
— Ее зовут Клеон, бабушка, — сказал Эллис. — Правильно, мисс Эстон?
Она кивнула, думая, как странно звучит в его устах ее имя.
— Что за милое имя. Не так ли, Эллис?
— Конечно — согласился Эллис и снова улыбнулся. Он прошептал: — Ты знаешь, что она сделала сегодня, бабушка, до того, как мы были официально представлены друг другу? Она швырнула в меня туфлей!
Испуганные глаза, потускневшие от времени, расширились.
— Она не делала этого! Не делала, дорогая?
— Конечно нет. Я…
— И все же она это сделала. Она не может отрицать этого. Я поймал ее. Знаешь, я чуть не бросил ее обратно, но вовремя остановился.
Старая леди начала смеяться, это был высокий вибрирующий смех; она промокнула глаза, на которых появились слезы.
— О, моя дорогая Клеон!.. Эллис. — Ее голос стал спокойней. — Ты развеселил меня, Эллис. В каждый свой приезд он заставляет меня смеяться.
Потом они поговорили о матери и отце Ферса, о семейных делах. Наконец настала пора уходить. Они подошли к двери, и миссис Ферс сказала:
— Я надеюсь, что вы зайдете еще, моя дорогая. Я порой устаю от своей собственной компании, и так прекрасно иногда видеть молодое лицо.
Клеон пообещала. Почему-то она точно знала, что сдержит свое обещание.
Миссис Ферс подозвала внука.
— Идите в мою машину, мисс Эстон. Я не задержу вас дольше, чем на несколько минут.
Клеон оказалась во власти теплого темного вечера и старалась сбросить с себя внезапно нахлынувшую грусть. Она хотела отделаться от нее или хотя бы понять, но перебор возможных причин не ослабил хватку печали.
Ферс отсутствовал дольше, чем она ожидала. О чем они говорят? Семейные дела, предположила Клеон, ничего такого, что имело бы отношение к ней.