— Он сказал, что в Заречье, рядом с ярмаркой, стоит деревня и там люди!
— Какая деревня?! Какие люди?! — растерялась Эльвира. — Глупости! В зоне нет никаких людей! Что он еще сказал?
— Больше ничего, связь прервалась, — тихо произнес Ванька, как будто сам был в этом виноват.
Подбежали Андрей с Василисой и тут же устроили совещание посреди поляны, предварительно отправив Королева в баню, а нас в дом.
Доброжил сидел на печи и лениво переругивался с кикиморой. Увидев нас, тут же спросил:
— А чего это из-за деревни все переполошились? Чем она такая особенная?
— А ты откуда знаешь? — вкрадчиво поинтересовалась я. — Подслушивал?!
— А чего мне подслушивать? — ни капли не смутился он. — Орали, как сумасшедшие!
— Так что ты по поводу деревни думаешь? — осторожно спросила Лариска.
— А чего об ней думать? — удивился домовой. — Деревня как деревня. Она тут испокон века стояла! Корчма при ней есть и ярмарку, стало быть, тоже там проводят.
— Так не было же никакой деревни! — мы были просто ошарашены словами Доброжила.
— Как это не было?! — возмутился он. — У кикиморы спросите, если мне не верите!
— Была! — подтвердила Анна Ивановна. — Всегда стояла у реки. Там у дороги и названье к вехе приколочено — Пожары. Раньше то она Ручьями звалась, а как несколько домов сгорели, так Пожарами и стала.
— Ничего себе, новости! — переглянулись мы. Ситуация становилась все запутаннее.
В свете последних новостей было решено провести обряд общения с духами.
Использовать состояние измененного сознания предложили наши шаманы — Коля Иванов и Василий Цой. Чего они хотели добиться этим обрядом, я не знаю, но мы должны были использовать все варианты, чтобы узнать, наконец, тайну Зоны.
Васька притащил на поляну свой бубен и заставил всех нас стать в круг. Коля достал какую-то скляночку и что-то накапал из нее в стакан с водой.
— Скорее всего, настойка пейота, — объяснила мне Лариска. — Пейот можно использовать в виде настойки, а можно и сушеный.
— По-моему — это кактус? — вспомнила я.
— Да. Его еще называют мескалито. Сильный галлюциноген, — подтвердила Лариска.
— А разве это не запрещено правилами института? — забеспокоилась я.
— Какие правила? — Лариска посмотрела на меня, как на чокнутую. — Нам бы выбраться отсюда живыми и здоровыми! Неужели ты не понимаешь, в какой опасности мы все?
Выпив настойку, Коля лег на спину, сложив руки на груди.
Васька стал бить в бубен.
Сначала удары были глухими, редкими и ритмичными. Постепенно они стали убыстряться, становясь все звонче и звонче.
Коля как-то странно дернулся и затих. Ритм ударов перестал убыстряться, держась на одной ноте. На слух это действовало завораживающе, хотелось раскачиваться в ритме бубна.