— Вот это похоже на серьёзный разговор, — усмехнулся Олег и жестом указал Чекменёву проверить, накрыт ли уже фуршетный стол в примыкающей к кабинету малой гостиной.
— И что взамен?
— Подтверждение вашего выхода из ТАОС, невмешательство в дела территорий, лежащих за пределами исторических границ России…
— Кроме Израиля, — вставил Олег.
— На это мы тоже согласны. Пока вас интересует эта… Это… Историческое недоразумение, мы гарантируем неприкосновенность… И последнее — вы будете за деньги, за очень хорошие деньги снабжать нас оружием, боеприпасами и технологиями, которые нам могут потребоваться в дальнейшем…
— Для установления всемирной справедливости? Здесь — вопрос. Большой вопрос. Всё сказанное выше приемлемо, поскольку не выходит за пределы наших внутренних интересов. Нас могут критиковать за выход из союза, за «измену общему делу». Это терпимо. Но вот нарушение эмбарго — совсем другое дело. Мы не можем принять на себя ответственность за то, как будет использоваться оружие. Вы же им будете убивать…
— Оружие для того и существует…
— Нельзя избавиться от зла. Но горе тому, через кого зло приходит в мир. Мы на самом деле не хотим, чтобы с нашей помощью умножалось зло. Его и так слишком много.
— Опять категорический императив?
— Можете считать именно так. Если вы найдёте независимые источники поставок — так тому и быть. Нейтралитет есть нейтралитет. Но по государственным каналам — нет. Это окончательно.
Катранджи задумался. Или — сделал вид. Похоже, он ждал именно такого ответа и заранее к нему подготовился.
— Хорошо. Мы уважаем ваши принципы. Но если мы найдём на территории России частных лиц…
— Вроде профессора Маштакова?
— Что-то в этом роде. Мы бы не возражали, чтобы ему позволили вернуться к прежним занятиям. Готовы взять на себя все необходимые организационные и финансовые вопросы.
Олег Константинович тоже немного подумал и кивнул.
— Об этом поговорим позже и отдельно. Вы ведь собираетесь открыть в России своё новое дело? Пусть это будет исследовательско-промышленная корпорация с очень широким кругом интересов. Танки и тяжёлую артиллерию она, конечно, изготавливать и экспортировать не сможет, а вот что-нибудь не столь наглядное — отчего бы и нет? Вдруг попутно и для нас что-нибудь полезное изобретёте, тем более я считаю справедливым, чтобы большая часть инженерно— технического персонала набиралась в России.
— Можно считать, что по основным позициям взаимопонимание достигнуто? О деталях пусть совещаются специалисты. Я смогу направить в Москву достаточное количество людей, которых никто и никогда не свяжет с моим именем, — сказал Катранджи. Он явным образом получал больше, чем входило в первоначальные расчёты.