– Возможно, ты и прав, - согласился Лейдлер, - но я бы на это свои деньги не ставил. Я нутром чую, что его что-то беспокоит. Хорошо бы узнать, что тому причиной.
– Не тот тип, чтобы волноваться, - заверил его Байтс. - Никогда таким не был и никогда не будет. Все, что он хочет, это поваляться с кем-нибудь на сене. А против этого нет закона, не так ли?
– Иногда я думаю, что такой закон не мешало бы принять, - загадочно возразил Лейдлер. - Во всяком случае, когда высококвалифицированные специалисты вдруг впадают в лирику, я не могу рассматривать это просто как начало брачного сезона. Здесь могут быть более глубокие причины. Нам надо знать о них.
– И что?
– За ним надо вести наблюдение до тех пор, пока мы не убедимся, что он не нанесет никакого вреда и не намерен это сделать в будущем. Пара агентов из контрразведки потаскается за ним это время. Это, правда, стоит денег.
– Не из твоего же кармана, - заметил Байт.
– Конечно, нет.
– Так что волноваться?
***
Новость об отставке Хаперни растеклась по центру, но обсуждалась как бы между прочим. В столовой Ричард Брансон, металлург из зеленого отдела, упомянул об этом своему сослуживцу Арнольду Бергу. В дальнейшем они будут участниками весьма таинственных событий, но тогда ни один из них об этом еще и не подозревал.
– Арни, ты слышал, что Хаперни собрался слинять?
– Да, он сам мне об этом сказал несколько минут назад.
– Гм, неужели задержка с результатами по его тематике настолько выбила его из колеи? Или, может, ему где-нибудь предложили большие деньги?
– Нет, - возразил Берг. - Он сказал, что устал от режима и хочет какое-то время пожить свободно. В нем просто проснулся цыган.
– Странно, - пробормотал Брансон. - Он никогда не казался мне непоседой. Всегда выглядел неподвижным и прочным, как скала.
– Да, он никогда не производил впечатления бродяги, - согласился Берг. - Но ты же знаешь, недаром говорят: чужая душа потемки.
– Может быть, ты и прав. Я сам иногда устаю от их порядков. Но уж, конечно, не настолько, чтобы бросить хорошую работу.
– Тебе надо содержать жену и двух потомков. А Хаперни одинок. Он может делать все, что вздумается. Если он хочет поменять занятие научной работой на уборку мусора, я могу пожелать ему только удачи на новом поприще. Кто-то должен и помои убирать, а то мы все в них утонем. Ты об этом не думал?
– Я занят более серьезными проблемами, - уклончиво ответил Брансон.
– Ничего, спустишься с небес на землю, если твой задний двор будет тонуть в помоях, - пообещал Берг.
Проигнорировав последнее замечание, Брансон сказал: