Словно мать, упрекающая напроказившего ребенка, она сказала Чарлзу:
– Ты еще пожалеешь об этом. Я это предчувствую. - Сказав это, она вернулась на кухню.
– О, у нас появился еще один тип мутантов, - пробормотал раздраженно Чарлз. Плюхнувшись в кресло, добавил: - Это прорицатели!
Одобрительно поглядывая в направлении кухни, Торстерн заметил:
– Какое удовольствие видеть здравомыслящего человека!
– Для каждого существуют свои собственные эталоны здравомыслия. Каждый - сам себе оракул, - ответил Рейвен, подвигая кресло поближе к Торстерну. - Садитесь. Нет нужды стоять только потому, что вы находитесь в такой плохой компании.
Торстерн сел, пытаясь не думать о некоторых вещах, настойчиво лезших ему в голову, чтобы эти двое не прочли эти мысли.
У него не было полной уверенности в том, что эти двое не исследовали его внутренний мир. Телепат может почувствовать и обнаружить все в другом мозгу. Простому смертному это не дано. Поэтому-то Торстерн так сильно переживал этот свой “гандикап” и всеми силами пытался отогнать от себя мысли, словно тучу мошкары.
“Эта парочка супермутантов способна защитить свои мозги. Женщина, наверное, также. Но я не могу этого сделать и сомневаюсь, что они способны экранировать свой мозг от других телепатов. Полицейские патрули уже должны прочесывать улицы, а некоторые из них, наверное, находятся в этом районе. Все телепаты, которых удастся найти в этих местах, будут включены в их состав. Поэтому, если только эта комната не имеет системы защиты, есть маленькая надежда, что кто-нибудь из них пройдет рядом, прочтет мои мысли и установит, кому они принадлежат. После этого он вызовет войска и…”
На какое-то мгновение ему удалось отогнать эти мысли, но затем они вновь против воли полезли в голову.
“Хотел бы я знать, являются ли мысли такой же индивидуальной характеристикой, как голос. Наверное, все они одинаковы. Если это так, то у меня мало шансов выбраться отсюда. Разве что подвернется счастливый случай послать сигнал, который трудно спутать. Но если они перехватят сигнал, могут принять суровые меры. Я должен рискнуть”.
Посмотрев раздраженно на Рейвена, он сказал:
– Я выпрыгнул из вертолета, как вы приказали. Сел в кресло, как вы сказали. Подчинился всем вашим приказам. Что дальше?
– Беседа.
– Сейчас три часа утра. Может быть, завтра мы найдем более подходящее для беседы время? Нужно ли продолжать дальше эти мелодраматические прелюдии?
– К сожалению! Вы нам очень затруднили контакт. Более того, вы преследовали меня, словно бродячего пса.
– Я? - Торстерн в удивлении поднял брови.