— Счастливо, Гаврош! — поднял сжатый кулак Хамид.
— Мы, наверное, пробудем в Рогатице несколько дней? — поинтересовался Гаврош.
— Об этом еще ничего не известно, — ответил Бойович.
— Я вижу, двое из вас мусульмане... — снова остановил их Гаврош.
— А разве это что-нибудь меняет? — улыбнулся Боричич.
— Наоборот! Мне кажется, это очень хорошо, что наша бригада состоит из людей самых разных национальностей и вероисповеданий.
Хамид вытащил из кармана сверток, развернул его, достал сало и угостил Гавроша. Гаврош поблагодарил его.
— А это придется по вкусу курильщикам! — сказал он, протягивая партизанам кисет...
День, проведенный в маленьком боснийском городке Рогатице, Гаврош, Воя, Лека и Шиля запомнили на всю жизнь. Идя по улице, они встретили группу командиров. Это был Верховный штаб в полном составе. Впервые в жизни партизаны видели Эдварда Карделя, Иво Лолу Рибара, Александра Ранковича, Светозара Вукмановича, Родолюба Чолаковича. Здесь же они познакомились еще с тремя революционерами — Славишей Вайнером (Дядей Романийским), Миланом Иличем (Дядей Шумадийским) и Мошей Пиядой (Дядей Янко). Позднее от связного 1-го батальона Шпиро Негатора они узнали, что из Рогатицы Кардель и Рибар должны выехать в Загреб.
— Отлично! — воскликнул Гаврош.
— Что же тут отличного, когда оба идут прямо в волчье логово? — покосился на него Шиля.
— Отлично! — повторил Гаврош. — Отлично, что борется не только наша бригада!.. Это и есть революция!
— Ты прав, Гаврош, — согласился Лека. — Революция — это когда борются все трудящиеся под руководством Коммунистической партии...
Гаврош улыбнулся другу. С Лекой у них было много общего. Гаврошу нравились его принципиальность и простота.
— Я гляжу, вы так хорошо во всем разбираетесь, что нашему брату, крестьянину, только и остается, что держаться за интеллигенцию, как пьяному за забор, — пошутил Шиля.
Но Лека воспринял его слова неожиданно серьезно.
— Крестьяне — надежные союзники рабочего класса и мощная опора революции. Союз рабочих, крестьян и революционной интеллигенции — это основное условие нашей победы и успешного строительства социализма.
Шиля задумчиво сказал, что он долгое время не мог найти своего места в жизни, пока не встретил революционеров и не пошел за этими людьми, навсегда ставшими для него идеалом добра и справедливости.
— Возможно, моя ошибка в том, — продолжал он, — что я ждал слишком быстрого осуществления всех своих надежд и желаний.
— Эти желания, Шиля, должны исполниться! — серьезно сказал Лека.
— Хорошо бы, товарищ Лека! — произнес Шиля.