— Но мне очень надо...
— Ты же знаешь, что мы можем двинуться дальше в любую минуту.
— И все же я прошу тебя разрешить мне отлучиться.
— Ты слишком часто обращаешься ко мне с подобными просьбами, — сказала Рита.
— Однако, я думаю, меня можно понять.
— У меня в роте ни один боец не отпрашивается так часто, как ты, — проговорила она после небольшой паузы, глядя ему в глаза.
— Может быть, но...
— Здесь не должно быть никаких «но»!
— Но я сознательный боец Первой пролетарской, товарищ комиссар, и если я у вас отпрашиваюсь, значит, мне это очень надо! — вспылил Гаврош.
Она, видимо, тоже рассердилась и уже повернулась, чтобы уйти, но потом вдруг остановилась. Ей всегда нравились в Гавроше его прямота и искренность, она понимала его постоянную тревогу за отца и брата, и, когда видела, как он расспрашивает о них каждого встречного, сердце ее наполнялось жалостью и глубоким сочувствием. И сейчас Рита неожиданно заколебалась. Ей уже казалось невозможным упрекать Гавроша и отказывать ему в такой естественной просьбе.
Она еще раз взглянула в его погрустневшие глаза и почувствовала, что у нее просто не хватит сил отказать ему.
— Это в последний раз! — торопливо проговорил Гаврош. — Мне сказали, что в Рогатицу должен прибыть белградский батальон. И разреши, пожалуйста, Шиле пойти со мной, — добавил он после короткой паузы.
Ничего не ответив, Рита бросила взгляд на часы и прошла в дом.
Гаврош позвал Шилю и спросил:
— Пойдешь со мной?
— Ну куда же мы друг без друга? — ответил тот.
В Рогатице они встретили омладинцев, горячо обсуждавших приход Первой пролетарской бригады.
— С ними и главный партизанский командир! — говорил невысокий парнишка.
— И они не заигрывают ни с немцами, ни с четниками, — добавил другой, постарше.
— Среди них есть и черногорцы, и словенцы. Есть там и боснийцы.
— Неужто и боснийцы?
— Да, но больше всего среди них сербов.
— Скоро вся Романия опять будет партизанской, — заверил их Шиля.
От группы отделился паренек в красной феске и направился к Гаврошу.
— Здравствуй, товарищ! — Он протянул Гаврошу руку.
— Привет будущим партизанам!
— Привет Первой пролетарской!
Шиля подал Гаврошу знак идти дальше. Но не сделали они и нескольких шагов, как их внимание привлекли двое четников, которые шли навстречу по другой стороне улицы. Гаврош перешел туда и преградил им путь:
— А ну стойте!
— В чем дело? — спросил тот, что был повыше.
Шиля растерялся. Хотя на собрании комиссар роты и предупреждала партизан о возможности подобных встреч, Шиля сейчас не знал, как себя вести. Перед ним были четники, а ведь именно четники, по всей вероятности, убили его отца...