— Мне из редакции не о вас звонили? Говорили, что корреспондент придет.
— Да, да, я из редакции... Вернее, я там еще не работаю, но мне дали задание, и вот...
— Вам нужен наш лучший агитатор, так я понял вашего редактора?
— Да. Подготовим с ним небольшой рассказик о работе.
— Придется немного подождать. Я послал за ним, должен вот-вот подойти.
Агитатор пришел скоро. Это был высокий худой парень с живо поблескивавшими темными глазами. Он сильно пожал руку Валентину:
— Зовут меня Костя... Вам надо, наверное, сколько бесед я провел?
— Пожалуй, не только это.
— А что еще? Обо мне из вашей редакции в прошлые выборы Желтянов писал. Так я с ним почти и не разговаривал, он все сам сделал.
К неудовольствию Кости, беседа затянулась более, чем на полчаса. Но Валентин возвращался домой довольный: очень много интересного узнал он из Костиной жизни.
Ни Галины, ни Нины Павловны дома не было. Подосадовав в первый момент на это. Валентин вскоре решил, что так, пожалуй, лучше: никто не будет мешать работе.
К приходу Галины он успел перечеркнуть и разорвать уже не один лист.
— Поздновато что-то, Галюська... — нехотя оторвался он от работы, когда жена вошла в комнату.
— Педсовет был.
А губы ее подрагивали — вот-вот расплачется. Всю дорогу от школы несла она в себе горькую обиду на Глафиру Петровну, несла и крепилась, чтобы не заплакать на людях. А теперь можно и поплакать: здесь нет чужих, при которых не хочется казаться слабой.
Валентин рассеянно взглянул на ее лицо и снова склонился над столом. Перо быстро побежало по бумаге, стараясь поспеть за бегом мыслей.
— Извини, Галюська, я сейчас очень занят... Ужин где-то там, в кухне... — не отрываясь, пробормотал он, но его тихий равнодушный голос показался ей до обидного нетерпимым. Неужели он ничего не понимает? На мгновенье окинув взглядом склоненную фигуру мужа, она резко повернулась, и что-то горькое подступило к горлу...
Успокоившись, она вяло поужинала, прибрала посуду и сидела задумчивая, печальная, пока не услышала громкий голос Валентина:
— Галинка!
Он, довольный, радостный, посмотрел на нее:
— Вот слушай... — и стал читать про агитатора. Она сидела на диване, опустив голову, и покусывала губы.
— Что с тобой?
Валентин бросил листы, сел рядом и тревожно заглянул в ее глаза.
— Что случилось? Ну не молчи, говори, что случилось?
— Ничего... — тяжело произнесла Галина. Валентин властно повернул ее пасмурное лицо, посмотрел в ее полузакрытые глаза.
— Скажи, я должен знать... Понимаешь, — должен!
— Почему ты не спросил меня об этом раньше... — тихо прошептала Галина. — Мне так обидно, что ты не спросил, не увидел этого, когда я пришла.