Мне светит Святая Анна, полагает Рапота. Солдатский Георгий по статусу предназначен нижним чинам. Прерываю мечтания о раздаче слонов. Надо б смотаться в Белосток. Город рядом, полетов больше не будет. Аппараты берегут. Продолжительность жизни аэроплана – сто летных часов. Французский выдерживает сто пятьдесят, но у нас аппараты русские. Почти все на грани износа. Пополнения просят давно, но аппаратов не хватает: выбывают из строя чаще, чем прибывают новые – так по всему фронту. Что аэропланы? На фронте не хватает винтовок, пушек, снарядов… Перед войной уничтожили миллион винтовок Бердана, снятых с вооружения, однозарядных, но вполне исправных. С началом мобилизации выяснилось: солдат нечем вооружать. Один воюет, другой ждет, пока того убьют – иначе без винтовки. Господи, как все знакомо! В сорок первом повторилось одно к одному. Ничего в стране не меняется…
Сергей с радостью соглашается. Подхожу к штабс-капитану – машина с водителем в моем распоряжении. Кто ж откажет герою? Прошу разрешения взять Синельникова.
– Зачем он вам? – морщится Егоров.
– Обещал.
Штабс-капитан смотрит пристально.
– Он сделал в гондоле упоры для винтовки. Без его помощи аэростат не сбили бы.
– Зачем Синельникову в город?
– К женщине.
– У него четверо детей!
– Это не помеха.
– Павел Ксаверьевич! – Егоров наклоняется. – Я знаю, какой Синельников замечательный механик. Но я не хочу, чтоб в отряде появилась подрывная литература.
– Он большевик?
– Если б выяснили, то – в арестантские роты! Но подозрения имеются. Ко мне приезжали из жандармского управления…
– Я обещал ему, Леонтий Иванович!
– Под вашу ответственность… – соглашается он.
В Белосток едем на "полуторке". Это я ее так назвал. На самом деле – "Руссо-балт" петербургского разлива. В кузове, закрытом тентом, Рапота, я и Нетребка; поручик своего денщика не взял. Синельников в кабине с водителем. Рапота охотно согласился ехать в кузове – с водителем не поболтаешь, офицеру не к лицу. Поручик в кожаной куртке, на боку – кортик. Сергей и меня уговаривал кожу надеть, еле отбился. На околыше фуражки поручика – летные очки. Очень нужная вещь в городе… Сергей переживает, что не имеет мягкой шапки – еле догадался, что речь о пилотках. В Российской армии это новинка, их носят только летчики. Даже без пилотки Рапота смотрится орлом: Белосток узрит и вздрогнет. Трепещите женские сердца! Нетребка взят нами для единственной надобности – носить покупки. Российскому офицеру со свертками ходить не положено. Офицеру нельзя заходить в рестораны ниже первого класса, передвигаться пешком, когда есть извозчики… Я знаю это со слов Сан Саныча – мы о многом говорили в белорусских лесах…