Люк захлопнулся. Черная громадина звездолета бесшумно пошла вверх и вскоре исчезла в ночной тьме.
— Прощайте, друзья! — прошептал я.
Я с опаской подошел к предмету, сброшенному с корабля. На асфальте, слабо шевеля хвостом, лежал великолепный осетр. Он жадно хватал воздух открытой пастью.
«Вот это улов! — подумал я. — Ну и удружил Арнольд Иванович! Ведь не поверит же никто…»
В подъезде было темно: кто-то повыворачивал все лампочки. Я долго проканителился, прежде чем попал ключом в замочную скважину. В прихожей я нащупал выключатель, зажег свет.
— Маша! — шепотом позвал я на всякий случай, но никто не отозвался. Я прошел на кухню. Осетр, которого я все еще прижимал к груди, широко зевал. «Сейчас заговорит», - подумалось мне, но рыба молчала. Сняв рюкзак и положив осетра на балкон, я занялся цветами. Аккуратно подрезав колючие стебли, поставил розы в хрустальную вазу и невольно залюбовался: красотища-то какая! На цыпочках, боясь разбудить жену, я вошел в гостиную, поставил вазу на сервант. Однако жену все-таки разбудил.
— Это ты, Николай? — сонным голосом спросила она из спальни.
— Я, я. Спи!
— Который час?
— Поздно уже. Спи.
— Заснешь тут с вами, — недовольно проворчала она. — Что, раньше никак нельзя было вернуться?
Я приготовился было объясняться, но услышал ее ровное, глубокое дыхание. «Заснула, — с облегчением подумал я, — утром, даст бог, все само собой уладится».
Жена моя Мария Константиновна — женщина добрая и покладистая. Она мне никогда и ни в чем не перечила, но в результате выходило: все решала она. Как человек слабохарактерный и тихий я смотрел на это сквозь пальцы.
Пробило два. Я почувствовал, что ужасно хочу спать. Не помню, как разделся, как лег…
Разбудило меня громыхание кастрюль, доносившееся с кухни. Я с хрустом потянулся и вскочил с постели. Половина седьмого. Не опоздать бы на работу!
В комнату вошла Маша.
— Встал… — констатировала она.
— Доброе утро, Маша! — улыбнулся я ей.
Жена явно не разделяла моего хорошего настроения.
— Почему вчера так поздно заявился?
— Вчера? — переспросил я, пытаясь вспомнить, почему же в самом деле я вчера так поздно вернулся домой. Сквозь открытую дверь я увидел вазу с голубыми розами и вмиг все вспомнил: пришельцы, звездолет, Арнольд Иванович, Большое Колесо, Совет, эксперимент…
Я снова улыбнулся, ласково потрепал жену по плечу.
— Ты же знаешь, рыбалка — такое дело. Пока то да се… Потом застрял на станции. Глянь, какую я тебе прелесть принес!
Как ни странно, Маша цветов еще не заметила. Бросив взгляд на сервант, она сначала вскрикнула «Ой!», прижала руки к груди и только потом спросила: