Я подтянул стропы, испробовал тормоз. Буер встал. Я развернулся и отправился в обратную дорогу. И сразу почувствовал разницу — на ветер под углом купол тянул хуже.
Всё-таки я посадил за собой Васятку, и мы поехали по реке. К нашему удивлению, вскоре показалась моя деревня. На лошади в Смоляниново скакать и скакать, а тут — по льду, как по асфальту. Здорово! Пожалуй, у меня теперь есть зимний транспорт.
Я зашёл в деревню, коротко переговорил с Андреем, и мы пустились в обратный путь. Теперь я сидел сзади, а буером правил Васятка. Сначала не всё получалось гладко — буер рыскал, но когда мы подъехали к причалу, парень уже освоился. Сам ловко подтянул стропы, погасив купол, и затормозил. Пацан сиял, как новый рубль. А как же? В городе ни у кого такого нет!
Пожалуй, буду брать Васятку в поездки на буере — пусть учится, привыкает. Плохо только, что буер одноместный. А двухместный делать — тяжеловат получится, корпус деревянный. Сюда бы пластик да алюминий.
Дома только и разговоров было, что о поездке. За ужином Васятка все уши прожужжал Елене о буере. Пора, наверное, вводить парня во взрослую жизнь — боярская стезя далеко не такая сладкая, много надо знать и уметь.
Следующим днём было воскресенье, и мы отправились в церковь на службу — так заведено было на Руси. Ощущал я себя русским, православным, и службы посещал, не то сочли бы безбожником. Пожертвовал церкви от выигранных на спор денег десятину — пять рублей, что было в русских традициях. Десятую часть от прибыли жертвовали все — купцы, ремесленники, крестьяне, воины.
Еще пять рублей мы потратили на торгу. Надо было и Елену приодеть, и Васятку — всё-таки боярыня и боярский сын. Пусть и не столбовые дворяне, но не след в старом ходить. Лене я выбрал лазоревый сарафан, обильно украшенный вышивкой, кику шёлковую, бархатную безрукавку, Васятке — ферязь тонкую, летнюю, порты с гашником, жупан и мягкие башмаки из козьей кожи. А уж мимо лавки златокузнеца жена пройти просто не смогла. В цвет кики выбрала себе понизь из бисера, а я добавил шейную гривну.
Дома оба вертелись перед зеркалом, примеряя обновы. Воистину — хочешь поддерживать благосклонность женщины — балуй её подарками.
Меж тем пришла весна с её ледоходом, разливом рек и непроезжими дорогами. Я был рад, что Андрей успел завезти в деревню соль, перец, и ещё кое-что по мелочи. Мука, зерно, крупы были теперь свои, все припасы хранились в амбаре.
Как только дорога подсохла, я на коне отправился в деревню — ведь не был там месяц. Ещё подъезжая, услышал стук топоров и увидел многолюдье на пригорке. Я направил коня туда.