* * *
Тем временем бой в районе «Беркута» постепенно затихал. Одна-единственная лодка с десантниками уже вернулась к противоположному берегу, еще несколько, полузатопленных, без гребцов, нервно покачивались на мелководье неподалеку от него. Правда, здесь, на левом берегу, прямо у дота вдруг тоже возникла перестрелка, но что именно там происходило — видеть этого лейтенант уже не мог: десантники оказались скрытыми от него крутизной прибрежной полосы. Не видели их сейчас и пулеметчики Дзюбача, поэтому только один «максим» время от времени напоминал о себе четкой морзянкой выстрелов, как бы подбадривая ими солдат прикрытия: «Спокойно, братцы, если нужно, поддержим».
Еще через полчаса утихла стрельба и на берегу, и вскоре Громов увидел, как пролегавшей неподалеку ложбиной несколько красноармейцев повели в тыл пленных. Он насчитал их девятнадцать. В набухших от воды грязных мундирах, без пилоток, в чавкающих конечно же ботинках, они были безобидны и жалки. Трудно поверить, что еще час назад эти люди всерьез мечтали захватить плацдарм на этом берегу, выбив противника из окопов, что еще час назад они ощущали свое превосходство.
Ну а тройка немецких самолетов появилась из-за высокого гребня долины по ту сторону реки так неожиданно, словно взлетела прямо с вершины холма. Вряд ли пилоты поняли, что именно здесь происходит, просто один из них заметил колонну и, резко снизившись, прошелся по ней из пулеметов.
Пленные и конвоиры сразу же бросились врассыпную, и Громов видел, как они вперемешку падали в густую, уже слегка пожелтевшую под июльским солнцем траву и копошились там, расползаясь во все стороны, словно огромные рыжеватые жуки. Шло время. Над ними пролетало второе, третье, четвертое звено… И хотя бомбы уже ложились дальше, у второй линии обороны, подниматься пленные и конвоиры все еще не решались, опасаясь, что снова окажутся мишенью для низколетящих самолетов.
Потом, наблюдая, как они медленно, неохотно встают из травы и пыли, отряхиваются и, удрученно посматривая то на небо, то друг на друга, снова строятся в колонну, Громов еле сдержал улыбку. Как на удивление быстро смертельная опасность изменяет поведение людей, их отношения между собой!
— Ну, как мы им… рассветное купание не по сезону устроили? — возник рядом с Громовым сержант Крамарчук.
— Вы конечно же молодцы, — ответил Громов. — Но это всего лишь маневры, завтра они вряд ли сунутся, будут готовить плавсредства и анализировать итоги нынешнего форсирования. А послезавтра, на рассвете, попрут как полагается, всей мощью.