Юра бросил козу и занялся инспектором Варнике. В каждом номере журнала инспектор Варнике совершает чудеса логического мышления. «Хорошенькая история! — проговорил инспектор Варнике, выслушав фрау Пепперих, у которой только что украли гусей…»
Долго не звонит Лена. Затеяла прическу и возится. Будто нельзя пойти в театр без прически, как люди ходят в булочную. Майки Скурихиной влияние. Майка — это не Жирафчик, никакой тебе наивности.
Неужели Ольга Борисовна опять его завтра спросит? Пускай все оставят его в покое. И мать со своими разумными планами. Сама по плану жила? Какой же это план, если разошлась с отцом? А почему?
Отец ничего не говорит. Он мужчина. Юра это понимает. И не отец ушел от матери, а мать ушла от него. Отец не мог ее обидеть — это исключается. Он беззащитный, тихий. Снимет очки и сидит, грустно улыбается, смотрит на Юру. И Юра ни о чем его не спрашивает, боится обидеть. Встречаются они редко. Отец приезжает, чтобы уплатить задолженность за комнату и, может быть, повидаться с Юрой. Но об этом он тоже никогда не говорит. Но Юра так думает, потому что за отца надо думать и, очевидно, даже решать, если потребуется что-нибудь когда-нибудь решать.
Пришла тетя Галя. Она живет этажом ниже. Тетя Галя помогает маме по хозяйству.
— Ты ел?
— Не хочу. Я потом.
— Эгоист к себе, — покачала головой тетя Галя.
Зазвонил телефон. Юра подбежал, снял трубку. Думал, что Лена наконец. Оказалось, Витька Беляев, Тыбик. Он добрый и безотказный. Ему говорят: Витя, ты бы сбегал, ты бы сделал… И Витя сбегает и сделает. Поэтому и кличка — Тыбик. Дружеская, ласковая, как у пенсионеров, которые бегают по магазинам с сумками в поисках какого-то мифического цельного молока.
— ДБС! — закричал Витя.
Это значит — День Безмятежного Счастья. Сегодня в школе нет занятий.
— ДБС, — ответил Юра.
— На каток пойдем? У меня Сережка, Борис.
Юра идет в театр. Днем. Прогон спектакля перед премьерой.
Театр шефствует над школой, и многие ребята ходят на прогоны.
— Ты чего молчишь?
— Не могу на каток.
— Почему?
— Занят. — Не хотелось говорить, что с Леной идет в театр. Витя друг его и Лены, но у Вити Сережка… Борис…
— А вечером ты чего?
— Позвоню.
Юра положил трубку.
На кухне тетя Галя возилась с грязной посудой. Сама с собой беседовала. Привычка. От одиночества. Мать — одинокая. Отец — одинокий. И Вано, в сущности, одинокий. Не признаются. Молчат. А вообще для него сейчас что главное? Правильно привязать козу. И выяснить историю с гусями.
Юра прошел на кухню.
— Хочешь чашечку молока? Свежее, из пакета. Только что принесла.