Когда взнуздывают лошадь, ей в рот вкладывают удила (обычно железные). К кольцам удил прикрепляют поводья, с помощью которых всадник управляет лошадью. Всем известно выражение закусить удила. Поскольку удила обычно находятся во рту у лошади, она может их кусать, грызть, жевать. Отсюда — такие названия удил, как итальянское morso — к mordere ‘кусать’, нижнелужицкое[52]gryzalo [грúзадло] — к ‘грызть’, сербское жвале — к ‘жевать’.
Ещё проще объясняется семантическая связь между значениями ‘кусать’ → ‘рана от укуса’ → ‘рана’.
Рассмотренные примеры показывают, как важно при семантическом анализе слов выделить то исходное третье значение, которое позволяет связать между собой, казалось бы, совершенно различные в этимологическом отношении значения. Приведённый случай — далеко не единственный в этом плане. Выше мы уже встречались и с другими случаями подобного рода. Например, русское слово гость и латинское hostis ‘враг’ восходят к общему третьему значению ‘чужой, чужеземец’. Болгарское слово стая ‘комната’ и русское стая имеют в качестве единого источника значение ‘хлев, стойло’, восходящее в свою очередь к глаголу стоять.
Семантика и родство языков
Закономерности фонетические и словообразовательные наблюдаются, как правило, в рамках родственных языков. Напротив, семантика, связанная неразрывными нитями с мышлением человека, обычно не признаёт языковых границ. Смысловые связи между словами отражают связи между понятиями, а эти последние в свою очередь опираются на связи между предметами и явлениями окружающего нас реального мира. Вот почему закономерности семантического развития могут проявляться совершенно одинаково в языках, не связанных друг с другом общностью своего происхождения.
Так, семантический ряд ‘кусать’ — ‘удила’ (и ‘узда’) — ‘рана (от укуса)’ может быть дополнен примером из монгольского языка: хазах [хáдзах] ‘кусать’— хазаар [хáдза: р] ‘узда’ — хазах ‘укус’. Латинское слово cubitus [кýбитус], монгольское тохой и русское диалектное локоть претерпели одинаковое семантическое развитие от значения ‘локоть’ к значению ‘изгиб, излучина (реки)’. Монгольское нáран цэцэг и латинизированное греческое helianthēs [хелиáнтхе: с] ‘подсолнечник’ имеют одно и то же буквальное значение: ‘солнечный цветок’.
Все эти примеры говорят о том, что в процессе семантического анализа этимолог может привлекать материал не только родственных языков, хотя и в области семантики сравнение с родственными языками обычно даёт более эффективные результаты, так как общность происхождения и исторических судеб наложила на близкородственные языки определённый отпечаток.