Пока мы ехали в школу, младшие сзади нас, немного приуныли — еще бы, лето закончилось, началась наука. Мы же с Ирвингом, явно не переживали по этому поводу. Выпускной класс, это скорее уже радостный учебный год. Для меня школа никогда не была чем-то напрягающим, я ходила туда, потому что там бывали друзья и потому что так было необходимо, да звучит скучно, но именно такой я и бывала.
Ирвинг выбивал пальцами на руле ритм в такт песни, я поглядывала на него из-под бровей. Интересно было ли ему так же как мне слышно запах лекарства, которым я обмазывалась теперь? Думаю да, такой аромат не пропустить. А что он выбрал для себя на дополнительные предметы? Вот это действительно интересно. Я даже не представляла, какие у него достижения в науке. И кем он хочет быть. Мы жили под одной крышей целый месяц, и все что я знала о нем, так это его словарный запас слов, которые характеризовали меня и весьма нелестно. Я знала, что он часто проводил свободное время за чтением, что-то в стиле киберпанк, и также ужасы. Я лишь раз ради интереса попробовала почитать его книгу, и честно говоря, не смогла. Меня не привлекало такое чтиво. Да, он мог тоже меня осуждать за те слезливые романы, что я читала, но он же не видела всех моих книг, где были детективы, и мистика. Просто романы читали все мои подруги, и я уже подстраивалась под них, чтобы понимать, о чем они говорят. Вскоре мне стало даже интересно, и все же мистика была на первом месте.
И что с того, что Ирвинг может посчитать это глупым? Мне все равно, что он обо мне думает. Это как пить дать. Я надеялась, что когда мы пойдем в школу, Ирвинг раззнакомиться со всем и мы перестанем часто видеться, особенно дома. Может, если они с Вокс встречаются, все об этом узнают, и он перестанет до трех часов утра мучить меня своей музыкой? Ну не то чтобы мучить, я тоже слушала рок, так чтобы об этом остальные не знали, все мои подруги слушали поп-музыку, и рок для них был тяжеловат. Но ночью мне хочется спать, а не думать, пошел ли он к Вокс, или просто специально оставил включенным музыку, чтобы меня злить.
— До скольких у вас занятие сегодня? — Ирвинг обернулся назад на малышню.
— До 3, как и у вас, — отозвалась Етни, — но у нас с Майклом тренировка, Майя останется со мной, чтобы посмотреть, а потом мама за нами приедет.
— А ты?
Я непонимающе посмотрела на Ирвинга, и он терпеливо разбавил свой вопрос.
— У тебя тоже какая-то тренировка?
— Я отстраненна теперь на месяц, как по состоянию здоровья, так и за неразрешенный подъем.
— Так тебе и надо. — лишь хихикнул он под нос, мне же захотелось ткнуть его под ребра, но я не стала.