— Тебе не понравилось то, что я сказала, и ты решил сбежать от меня? — Лукан ничего не ответил и даже не посмотрел в ее сторону. Он вообще не замечал ее, словно Габриэллы здесь не было, и ее это сильно задело. — Хорошо, иди куда хочешь, считай себя непобедимым, но только знай, что ты больше смерти боишься открыть свое сердце. Беги от меня, Лукан. Этим ты только доказываешь, что я права.
Габриэлла, глядя на Лукана, заряжающего пистолет, не знала, как справиться с охватившим ее отчаянием. Слова не могли остановить его. Она чувствовала свою беспомощность, словно голыми руками пыталась совладать с бурей.
Габриэлла опустила голову, взгляд упал на стоявший перед ней столик: тарелки, серебряные приборы, нож, чистый, она им не пользовалась, тускло поблескивающее лезвие…
Она не может остановить его словами, но есть иной способ…
Габриэлла отогнула рукав халата, спокойно, с холодной решимостью, очень хорошо ей знакомой, взяла нож и без тени страха провела им по руке.
Лукан отреагировал мгновенно. Он повернул голову в ее сторону и заорал так, что стены задрожали:
— Черт возьми, Габриэлла!
Нож, просвистев в воздухе, по рукоятку вонзился в противоположную стену.
Лукан подлетел и вырвал у нее нож так быстро, что она даже не успела ничего понять. Только что он стоял в другом конце спальни, у кровати, в нескольких футах от нее, и вот уже, схватив ее за руку, рывком поднял и поставил на ноги. Из надреза показалась густая темно-красная струйка крови.
Лукан нависал над Габриэллой, продолжая крепко сжимать ее руку. Грудь его вздымалась, ноздри раздувались, шумно втягивая и выпуская воздух. Красивые черты лица исказились болью и возмущением, в глазах пылала жажда. Зрачки сузились, губы искривились, обнажая острые кончики мгновенно удлинившихся клыков.
— Ну а теперь попробуй скажи, что ты не хочешь того, что я тебе предлагаю! — в неистовстве прошептала Габриэлла.
На лбу Лукана искрились капельки пота, его взгляд застыл на кровоточащей ране. Он облизал губы и прорычал что-то на непонятном языке.
Угрожающе.
— Зачем ты это сделала? — выкрикнул он. — Зачем ты меня мучаешь?
— А ты не знаешь? — Габриэлла выдержала его злобный взгляд, капли крови падали на белоснежный халат. — Потому что я люблю тебя, Лукан. И это все, что я могу тебе дать.
Лукан думал, что знает, что такое голод, ярость, отчаяние и… страсть. Но все, что он знал на протяжении своей долгой жизни, показалось ничтожным, когда он посмотрел в карие глаза Габриэллы.
Лукана окутал туман, он тонул в сладком аромате ее крови с легким привкусом жасмина, источник которой был так близко, стоило только наклонить голову. Густая, как мед, красная струйка стекала из маленького разреза на руке, который она сделала сама.