— Тебе разве не любопытно, как я выгляжу? — услыхала я ближе, совсем над головой.
— Если бы вы посмотрели на меня вблизи, наверно, вам стало бы очень грустно.
Я говорила это медленно, как бы себе самой, не открывая глаз уже из упрямства.
— Я вижу, вы «интеллигентка». Разрешите представиться?
— Не надо.
— Меня зовут Анджей, а вас?
— Разве это не все равно?
— Прикройте голову.
— Я не вижу, где платок.
Он нашел платок и набросил его мне на голову. «Если бы хоть чуть отросли волосы», — огорчилась я и вспомнила, что при ярком свете дня видно, какая я грязная. Я отвернулась, спрятала лицо. Странный незнакомец обхватил мою голову и повернул к себе. Я не открывала глаз.
— Прошу вас не дотрагиваться до меня, уходите. Разве вы не знаете, что нам нельзя разговаривать с мужчинами?
Он опять стал смеяться. Вдруг произошло что-то неожиданное. Он наклонился и поцеловал меня в губы. У меня потемнело в глазах. Я вскочила.
— Вы с ума сошли, месяц у меня не мыто лицо, зубы. Вы что, слепой, как можно меня целовать, у вас нет ни капли эстетического чувства.
Он смотрел на меня очень серьезно и очень грустно. Мне хотелось плакать.
— Зачем вы сюда пришли? Мне было так хорошо, я совсем уже забыла, что может быть иначе, что можно…
— Я тоже все забыл, — проговорил он медленно, — впервые за три года я так близко вижу женщину. Прошу вас, поймите меня.
Я взглянула на него. Голос его странно дрожал. В глазах были слезы.,
— Я ведь молодой, знаешь ли ты, что это значит три года в лагере, эта проклятая беспомощность! Я не хотел тебя обидеть.
— Знаю и совсем не сержусь, только удивилась. Я здесь всего лишь месяц, но мне кажется, что прошла вечность, что никогда ничего другого не было.
— Не огорчайся, волосы отрастут, наденешь когда-нибудь красивое платье, вымоешься и снова станешь сама собой. А тогда ты меня поцелуешь? — добавил он, немного подумав.
— Может быть, — улыбнулась я.
— Дай мне руку в знак того, что не сердишься. Ты очень мила, несмотря на то, что такая грязная.
Я настороженно подала ему руку. Он снова хотел притянуть меня к себе.
Вдруг раздался свисток, послышались крики:
— Убежала, убежала, ищите!
Появилась Ганка. Окинула нас удивленным взглядом. Анджей поклонился.
— Мы приехали сюда за ракитником. Из мужского. Что случилось?
— Убежала, кажется, одна из наших.
— Кто же это?
— Какая-то пожилая женщина, не припомню ее.
— Наверное, спит где-нибудь в кустах.
Ганка пошла искать.
— Ты голодна? — спросил меня Анджей.
— Нет.
— Сегодня у меня нет хлеба, завтра тебе принесу, вы, вероятно, опять будете здесь.
— Не знаю, мы сегодня случайно здесь, в этой команде, замещаем других, а так — мы в карантине. Если же та действительно убежала, то, наверно, и не придем сюда больше.