- Сам себе Робинзон и помешает.
Она звонко, как никогда, рассмеялась, обрадованная неожиданному ответвлению его логики.
- Вы никогда не задумывались, как трудно найти мир в себе, побороть всё возрастающие желания и соблазны, успокоить душу? Всегда, даже когда всё вроде бы есть, хочется ещё чего-нибудь, порой даже неизвестно чего. Робинзон, наверное, захотел бы летать птицей, плавать рыбой и охотиться зверем. Древние философы правильно учили: ищите причины неурядиц, прежде всего, в себе, а не в соседях и ближних своих. Мой главный враг – я сам. Соседи только помогают ему. Для того чтобы прокормиться, тепло одеться и иметь защитное жилище, нужно очень немного. Остальное мы стараемся приобрести вопреки себе для того, чтобы приспособиться к чужим вкусам, чтобы затмить других, как-то выделиться, чтобы создать о себе высокое мнение, забывая, что нет более ложного руководства в жизни, чем чужое мнение. Постоянно разъедающая зависть, несбалансированность собственных желаний и возможностей подталкивают к разлагающему мещанскому желанию жить по мнению, жить как все, но обязательно лучше, подразумевая в качестве эталонов тех, у кого душу заменили вещи.
- Выходит, счастье призрачно и недостижимо? – разочарованно спросила погрустневшая соседка.
- Почему же? – успокоил пессимист. – Достижимо. Надо только понимать и мириться с тем, что оно всегда временное и мимолётное. Постоянно счастливы только дураки и идиоты. И вообще, я думаю, счастье не в счастье, а в его достижении. Чем дольше за ним охотишься, тем радостнее живёшь, но как схватишь, так оно сменяется разочарованием, и чем дольше и труднее охота, тем больше разочарование потом. Так уж устроен ненасытный человеческий разум, особенно, если он подмял под себя душу. Идеально счастливым является Бог, не чувствующий материальной и духовной нищеты. Люди могут только приблизиться к такому счастью, потому что материальное счастье в наше время не совместимо с чистой совестью, а духовное – с высоким и всесторонним образованием. Счастье и несчастье приносит случай, и с этим тоже надо смириться.
- И надо жить? – бодро заключила его же призывом жаждущая счастья женщина.
- Надо.
- Но хотелось бы счастливо. Неужели нет для этого каких-нибудь жизненных правил?
- Есть.
- Что ж ты говорил целый час, а о самом главном не сказал. Ну?
- Десять основных божьих заповедей.
- И только-то? Жить по-поповски, ты считаешь – жить в счастии?
- Не только я.
- Небось, запрещённую библию читал и свихнулся?
- Солдаты, верующие, на фронте пересказывали, - соврал Владимир, - я и запомнил. А вы, наверное, никогда о них не слышали, потому и судите предвзято. Ничего в них нет запретного, наоборот – они учат жить по-человечески.