Американцы очень тщательно следовали за нами вдоль Роны и в долине Соны. На запад, между реками и швейцарской границей, где Маки фактически расстелили перед ними красную дорожку, американцы продвигались, по их стандартам, весьма быстро. В процессе они иногда пытались выдвинуться из французских Юр в долину Ду. Мой батальон маршировал дальше на запад, через всемирно известный винодельческий город Бон, который был мне достаточно хорошо знаком с весны 1943 года. Там у меня была удивительная встреча.
Мы остановились, чтобы передохнуть, в центре города, и, вместе с несколькими из моих людей, я присел на террасе ресторана, чтобы выпить стакан вина. Когда меня заметила французская официантка, которая обслуживала столы, она была столь ошеломлена, что едва не выронила свой поднос. Симпатичная молодая женщина была подругой моего товарища в соседнем Дижоне в 1943 г., и она и ее сестра бывали у меня в гостях несколько раз. Я сразу же понял ее ужас от сложившейся ситуации. В этот момент, конечно, никто в ее родном городе не мог знать, что она была подругой немецкого офицера. Когда я оплачивал свой счет, она прошептала мне, что ее немецкий друг был убит в России. Его бывший товарищ из Дижона недавно сообщил ей об этом.
До этого времени, когда немецкие войска вынуждены были отступать из большой части Франции, по моему опыту, было больше «сотрудничества» чем «сопротивления» со стороны обычных французов. Были во Франции, так же как в нашей стране, до и после 1945 года, вечно обиженные информаторы, которые, часто по самым презренным причинам, выдавали их сограждан их собственным чиновникам или немецким оккупационным войскам. Это была одна из причин для сотрудничества. Было также много французов, которые презирали коммунизм и кто, возможно, предвидел то, что могло случиться с ними, если бы немцы были побеждены на востоке. Что касается первых, никто не был опечален тем, что они позднее иногда наказывались и даже приговаривались к смерти. Для вторых, конечно, жестокое наказание было более чем сомнительно…
Возможно, их судьи верили в необходимость восстановить честь Франции, приговаривая коллаборационистов к смерти или длительным срокам заключения. Некоторые из тех людей были действительно виновны не только в том, что устанавливали терпимые отношения с оккупационными войсками. Они могли даже, несмотря на честное осуждение, одобрять прочные отношения с немцами, все еще оставаясь патриотами Франции. Франция действительно проиграла войну с немцами в 1940 году, но не потеряла свою национальную гордость!