— Говорить будешь?
— Да. Только вы все равно не поймете…
— Опусти его на землю, Джо. Только осторожно, медленно.
Винд, видно, расслышал приказание капитана только наполовину, он попросту перерезал веревку ножом, и Брасье рухнул вниз.
— Вы хуже животных. Это было совсем лишнее.
— Прислоните его к дереву.
Лейтенант после первого же грубого прикосновения впал в полуобморочное состояние. Баррет воспользовался этим, чтобы как следует рассмотреть пленника. Под рубашкой Брасье не оказалось ни цепочек, ни амулетов. Нижнюю кромку ушей скрывали волосы. В левой мочке чернела круглая серьга, и металл дужки казался цельным.
— Не снимается. Где-то я про такое слышал. Ланцетник, дай-ка сюда флягу с выпивкой.
— Может быть, лучше я сам сделаю это?
— Мне не хочется рисковать старым другом. Некоторые вещи бывают опасны.
Баррет смочил ухо лейтенанта бренди, глубоко рассек мочку и быстро выдернул серьгу. Черный металл обжег холодом.
— Бросайте его! — взвизгнул Джо.
— Куда?
— В ручей!
Баррет колебался всего долю секунды, кусок белого металла тихо булькнул и канул на дно.
Короткое время ничего не происходило. Потом темно-зеленая, насыщенная тиной вода вспенилась, несколько крупных рыб всплыло наверх. Мелкая дохлая рыбешка поблескивала, как монеты.
— Что это было? — глухим голосом спросил ошеломленный Смок.
— Смерть, — грубо бросил Баррет. — Смерть этого типа, если бы он разговорился.
Пират кивнул в сторону обмякшего Брасье.
— И наша смерть заодно тоже.
— Господи! — простонал натуралист.
Кровь из разрезанной мочки заливала ему плечо.
Баррет неспешно прижег ранку бренди.
— Или ты сейчас же расскажешь все, или мы продолжим развлечения, уже не боясь серьги в твоем ухе.
— Не надо. Я же обещал, что все расскажу.
— Хотел умереть, забрав нас с собою?
— Нет! Клянусь, что нет.
Брасье потупился, а Баррет встряхнул его как следует.
— У тебя сейчас один выход.
— Выход так себе. Вы меня бросите умирать тут связанным. Поклянитесь, капитан, что этого не будет.
— Я обещаю, что не убью тебя сейчас и не оставлю в лесу. Доволен? А впрочем, у тебя все равно нет выбора.
— Хорошо, слушайте, только не срывайте потом на мне злость.