, — писала одна такая газетёнка. — Жаль, что ценой сего отказа стала целая эскадра». Что я могу сказать? Хороший урок заносчивой Британии. Впрочем, ей со Стюартами всегда не везло.
Николас получил от меня некие официальные бумаги, с которыми отправился к штатгальтеру. А тот с этими бумагами в руках надавил на Генеральные штаты. Голландия, пользуясь удобным случаем и нашим секретным договором, объявила Англии войну. Вильгельм же заявил свои права на английский престол… Ещё новостишка: малость, а приятно. Герцог Йоркский, почуяв, что трон под седалищем братца основательно закачался, смылся в Версаль — за поддержкой кузена Луи. Так что сидит сейчас «старина Роули» не на престоле, а на жёрдочке, и та под ним трещит. Особенно интересно будет, когда Карла с этой жёрдочки сгонят, а Джеймс Стюарт при поддержке Луи де Бурбона и Вильгельм Нассау при поддержке самого себя (а злые языки треплют — и папы римского тоже, во что я охотно верю) сцепятся за английский престол. Надеюсь, этой весёлой психушке немного поспособствует одна бумага, которую Николас получит со следующей почтой. Если ей дать ход… Ну, не будем забегать вперёд, а то потом будет не смешно.
Жан Гасконец с помощью союзных индейцев атаковал англичан на континенте. Примерно в тех местах, где в нашем мире была Атланта. С местными испанцами добазарились о торговле и концессиях… А знаете, что это означает? Это означает, что теперь у нас будут собственные лесозаготовки. Мы сможем строить корабли, почти не закупая импортный лес. Весьма полезная штука для островного государства.
А вообще… Вообще всем этим державным господам стоит помнить одну простую вещь. Жизнь — как зебра. Полоса белая, полоса чёрная, опять белая, опять чёрная, а в итоге всё равно …э-э-э …филейная часть. Что за память о себе они оставят — это уж кому как повезёт. Одно знаю наверняка: ни казну, ни побрякушки, ни королевства на тот свет не утащишь. Потому я и не рву душу в попытке надышаться перед смертью. Просто делаю своё дело. Хорошо или плохо, судить не мне. Но теперь-то я точно знаю, что жизнь моя не растрачена зря.
У меня есть достойная цель. А это кое-что значит в нашем мире.
«Странно. Война идёт полным ходом, а мы этого почти не ощущаем».
За два с лишним года со дня битвы у Сен-Доменга много воды утекло. Флот и город восстановили. Устроили английским колониям прессинг по полной программе, поочерёдно навещая то Антигуа, то Барбадос, то Ямайку, организуя налёты индейцев на континентальные владения британской короны, перехватывая в море английских купцов. Английские колонисты слёзно жаловались королю, король, раздражаясь всё больше, слал в Версаль письмо за письмом. А король Франции только пожимал плечами: дескать, я-то тут при чём? У вас война с Сен-Доменгом и Голландией — вот сами с ними и разбирайтесь. Впрочем, если вы, дорогой кузен, желаете, чтобы я был посредником… И начиналось перечисление услуг, кои должны были обеспечить благожелательное Англии посредничество великого соседа. В ответ Карл раздражался ещё сильнее и требовал, чтобы кузен Луи прекратил поддерживать мятежника — герцога Йоркского… Словом, такой вот родственный междусобойчик. Сен-Доменг вовсю пользовался плодами сей «мудрой» политики, практически безнаказанно блокируя английскую торговлю в Мэйне и разоряя колонии… Галка знала, что при всей соблазнительности предложения голландцев — пограбить города южного побережья Англии и подпрягшейся к этой войне Португалии — Сен-Доменгу пока ещё рановато соваться в Европу. Иначе Европа, осознав опасность, сунется в Мэйн гораздо раньше, чем Сен-Доменг будет к этому готов.