Жано, судорожно сглотнув, только молча кивнул.
«Весь в отца. Обеими ногами прочно стоит на земле, — подумала Галка. Без страха ходившая на абордажи, сейчас она до смерти боялась, что приёмный сын её оттолкнёт. Бывало ведь и такое, хоть и не с ней. — Но пусть он лучше узнает это от меня, чем от постороннего человека. И лучше сейчас…»
— Жано — истинный сын своего отца, Эли, — негромко проговорил Джеймс. — А Франсуа, насколько я помню, всегда отличался редкостным здравомыслием, когда речь шла о людях. Мне за него не страшно.
— А я боюсь, — призналась жёнушка. — В моей семье был похожий случай. У маминой двоюродной сестры с мужем не было детей. Хотели взять ребёнка из детского дома. А тут с их другом произошёл несчастный случай, он погиб. Его жена умерла в роддоме. Ну, тётушка с дядюшкой и решили удочерить девочку. Удочерили. До семнадцати лет всё было нормально, у девчонки разве только птичьего молока не было. А потом одна милая соседушка взяла и рассказала Вальке, что она приёмная. Да под таким соусом всё подала, будто у этой Вальки что-то украли… Ты не представляешь, что тут началось! — Галка с язвительной, но невесёлой усмешкой села за стол и, глядя в окно, продолжала: — В чём она родителей своих не обвиняла! «Вы мне никто, вы не имели права мне указывать, как жить!» Ну, и так далее… Знаешь, чем всё кончилось? Эта коза ушла из дому, связалась с какой-то развесёлой компанией, села на иглу…
— Куда она села? — не понял Джеймс.
— На наркотики. Потом попала в тюрьму. Вышла. О родителях тут же вспомнила: за деньгами явилась. Не одна, с приятелями. Эту душераздирающую сцену я наблюдала своими глазами. Мне самой уже восемнадцатый год шёл, и к таким вот …гм …красоткам я относилась крайне отрицательно. Да и сейчас отношение не лучше. А мы ведь тогда к тётушке в гости всем семейством заявились — отец, мать и я… Ага, милый, ты уже понял, что случилось дальше. Картина маслом: выдворение блудной дочери и её великолепной компании. Батя первый пошёл на конфликт. Ещё и я до кучи подпряглась. Короче, скандал был ещё тот… Нет, Джек. Я боюсь, но уверена, что поступила правильно. Жано должен был всё узнать от меня, а не от кого-то чужого.
— Не рановато ли? Ему ещё восьми нет.
— Жано умный парень. В отличие от моей, мягко выражаясь, кузинки он думает не только о себе.
— Это результат воспитания, Эли, — мягко улыбнулся Джеймс. — Джону повезло с матерью.
— И с отцом тоже, не надо прибедняться, милый.
— Эли, прошу, не изводи себя, — во взгляде и в голосе Эшби чувствовался укор. — С тех пор, как мы отправились в Европу, ты только об этом и думаешь.