Щербицкий, который до этого внимательно слушал товарища, вдруг неожиданно перевел взгляд в сторону околицы деревни, и Нелюбов, мгновенно обернувшись, увидел одинокий автомобиль и клубы пыли, которые, как гигантский шлейф, тянулись за ним следом.
– Языки в гости пожаловали! Ты наших предупреди, чтоб горячку не учинили, а я их встречу! – сверкнув глазами, отрывисто, как команду, бросил Борису штабс-капитан, и уверенной походкой направился к подъезжавшему автомобилю.
Борис, приблизившись к Сухонину и Варенцову, которые, замерев, напряженно смотрели на внезапно появившихся немцев, непроизвольно провел рукой по карманам, где лежали револьверы, и тихонько сказал обоим, так, чтобы слышали только они:
– Одного берем живым, остальных – как придется.
Старшим офицером оказался немолодой, лет пятидесяти, полный майор, который, высокомерным кивком ответив на приветствие Щербицкого, кряхтя вылез из машины и в сопровождении своего денщика и переодетого русского штабс-капитана направился к готовой к маршу колоне.
– Вам что, нечем заняться, господин обер-лейтенант? – майор неприязненно посмотрел на Дмитрия и пафосным жестом указал на лес, за которым в отдалении грохотала канонада.
– Там гибнут лучшие сыны Германии! Этих русских свиней надо расстреливать на месте, а не гнать в тыл, чтобы великая немецкая нация кормила и поила этих скотов!
– Но господин майор! Они же безоружные! И… среди них много раненых! – Щербицкий недобро смотрел на полного майора, но тот, не замечая ярости, блеснувшей в глазах Дмитрия, и словно не слыша возражений, продолжал:
– Расстрелять! Здесь и сейчас! Дайте команду солдатам установить пулемет, – майор, небрежным жестом показал на колодец, который находился в метрах тридцати и, словно только сейчас заметив недовольное лицо Щербицкого, закричал так, что Борис невольно вздрогнул и обернулся на стоящих в оцепенении русских солдат – вдруг кто понимает по-немецки.
– Я приказываю! Расстрелять!!! Я хочу видеть, как подохнут эти выродки!.. Мы будем без жалости уничтожать всех русских, которые плодятся, как тараканы в помойной яме… – майор вдруг замолчал и удивленно уставился на плетеную рукоятку офицерского стека, торчащую у него из груди и через секунду, переведя взгляд на Щербицкого, медленно осел на землю, а Дмитрий тем временем, выхватив из поясной кобуры браунинг, приставил его ко лбу совершенно опешившего денщика.
Шофер майора оказался на удивление прытким. Едва заметив, как его начальник рухнул на землю, он пустился бежать, пригибаясь и петляя, как заяц и, когда Варенцов и Сухонин вскинули к плечу трофейные карабины, ловя на прицел шустрого немца, Нелюбов пробормотал с досадой: