– Где ты? – пронзительно кричало существо, но голос по-прежнему раздавался только в голове у мальчика. Он продолжал слышать, как существо, нацепившее личину Джека, бродит по второму этажу… и еще что-то.
Высокий воющий звук приближающегося мотора.
Тихонько ахнув, Дэнни затаил дыхание. Что это, очередная маска отеля, новая иллюзия? Или это Дик? Ему хотелось – отчаянно хотелось – верить, что это по-настоящему. Что это в самом деле Дик, но мальчик не смел так рисковать.
Он отступил по главному коридору и свернул в боковой проход, шаги шелестели по ворсу ковра. Как и во сне, на Дэнни хмуро смотрели запертые двери, только сейчас он был в реальном мире, где игры доигрывались до конца.
Он свернул направо и попал в тупик, сердце сильно колотилось в груди. По ногам тянуло жаром. Конечно, из печных заслонок. Должно быть, сегодня – день, когда папа прогревает западное крыло и
(ты вспомнишь, что забыл твой отец.)
Что же? Еще чуть-чуть, и он сообразит. Что-нибудь, что может спасти их с мамой? Но Тони сказал, что спасать придется ему самому. Так что же это?
Он опустился на пол под стену, отчаянно пытаясь думать. Думать было трудно… отель все время пробовал пролезть к нему в голову… Дэнни виделась темная бесформенная фигура размахивающая из стороны в сторону молотком, обдирающая обои… выбивающая облачка известковой пыли…
– Помоги, – пробормотал он. – Тони, помоги.
И вдруг осознал, что в отеле воцарилась мертвая тишина. Вой мотора прекратился.
(наверное, он был невсамделишный)
прекратилось шумное веселье, и только ветер безостановочно выл и свистел.
Внезапно ожив, загудел лифт7
Он поднимался. И Дэнни знал, кто – что – в нем ехало.
Он мигом вскочил на ноги, уставясь перед собой невидящими глазами. Сердце сжала паника. Почему Тони послал его на четвертый этаж? Здесь он в ловушке. Все двери заперты.
Чердак!
Дэнни знал, что в отеле есть чердак. Он приходил туда с папой в тот день, когда папа расставлял крысоловки. Но из-за крыс папа не позволил Дэнни подняться наверх вместе с ним – боялся, как бы Дэнни не покусали. И люк на чердак открывался в потолке короткого коридорчика – последнего в этом крыле. К стене была прислонена длинная палка. Этим шестом папа толкнул крышку люка, и та открылась. Когда она пошла вверх, заскрежетали противовесы и спустилась лесенка. Если б можно было забраться туда и втянуть лестницу за собой…
Где-то в лабиринте коридоров за спиной мальчика остановился лифт. С металлическим дребезжанием стукнула раскрытая дверь. И голос – уже не в сознании малыша, а наяву, ужасающе реальный, – позвал: