МОЙ ОТЕЦ, ОТЕЦ ДЭННИ. МОЙ, ЕГО.
(КТО ВРУЧАЕТ ЭТУ ЖЕНЩИНУ? Я ВРУЧАЮ. Он умер от сердечного приступа полгода спустя)
Той ночью она почти до самого прихода Джека, до утра, пролежала без сна, думая, принимая решение.
Развод необходим, сказала она себе. Мать и отец тут ни при чем. Так же, как чувство вины Венди относительно их брака и ощущение собственной неадекватности. Если она собиралась хоть что-то спасти от своего раннего повзросления, то ради Дэнни, ради нее самой развод был необходим. Надпись на стене была жестокой, но ясной. Ее муж – пьяница. Теперь, когда он так сильно пьет и ему так плохо пишется, он не в состоянии контролировать свой скверный характер. Случайно или не случайно, но он сломал Дэнни руку. Он вот-вот потеряет работу, если не в этом году, так в следующем. Венди уже заметила обращенные к ней сочувствующие взгляды жен других преподавателей. Она сказала себе, что, пока могла, держалась за это черт знает что – свою семейную жизнь. Теперь с ней придется покончить. У Джека останется полное право заходить в гости, а его поддержка нужна будет Венди только пока она что-нибудь не подыщет и сама не встанет на ноги. А это придется сделать очень быстро, поскольку кто знает, как долго Джек будет в состоянии выплачивать алименты. Она постарается сделать развод как можно менее мучительным. Но покончить с этим следует.
Размышляя подобным образом, Венди провалилась в неглубокий, не дающий отдыха сон, преследуемая лицами матери и отца. «ДА ТЫ ПРОСТО РАЗВАЛИВАЕШЬ ДОМ, ВОТ И ВСЕ, – сказала мать. КТО ВРУЧАЕТ ЭТУ ЖЕНЩИНУ? – сказал священник. Я ВРУЧАЮ, – сказал отец». Но ярким солнечным утром она чувствовала то же самое. Она стояла спиной к Джеку, по самые запястья погрузив руки в теплую раковину с посудой, и начала с неприятного.
– Хочу поговорить с тобой о том, что может оказаться лучше для нас с Дэнни. Может, и для тебя тоже. Наверное, нам надо было поговорить об этом раньше.
И тут он сказал странную вещь. Она ожидала гнева, ожидала, что возбудит в нем ожесточение, услышит обвинения. Она ждала сумасшедшего рывка к бару. Только не этого мягкого, почти лишенного выражения ответа – это было так на него не похоже. Словно Джек, с которым она прожила шесть лет, прошлой ночью не вернулся, а его место занял какой-то нездешний двойник, которого она знать не знала и которому вряд ли смогла бы когда-нибудь доверять полностью.
– Сделаешь для меня кое-что? Одно одолжение?
– Какое? – Пришлось строго следить, чтобы голос не дрожал.
– Давай поговорим об этом через неделю. Если у тебя еще будет желание.