Я не видела его почти четыре месяца, и вдруг он сидит здесь и говорит такие вещи, которые я уже не ожидала от него услышать… Все это было слишком хорошо, чтобы быть правдой. Должно быть, я напряглась, потому что Ашер стал поглаживать тыльную сторону моей кисти своими пальцами.
- Я всегда желал, чтобы ты понял это, Ричард, — сказал Жан-Клод, — но, признаю, я уже потерял всякую надежду на это.
— Некоторые из лидеров оборотней вмешались, я думаю, это можно так назвать. Они заставили меня понять, что я ставлю под угрозу их всех. Что, нанося вред лучшему Мастеру города, которого они когда-либо знали, я причиняю вред всем. Я напомнил Рафаэлю, что самым главным табу для всех его веркрыс было кормить Николаос, так как же он мог опуститься до того, чтобы отдать крыс вам в качестве пищи?
Ричард опустил глаза, стараясь не встречаться взглядом ни с кем из нас.
— Рафаэль сказал: "Николаос потребовала отдать ей мой народ. Жан-Клод никогда не просил, я предложил, потому что каждая стая, которая находится рядом с Жан-Клодом и Анитой, получает силу. Они не крадут нашу силу, они всем помогают становиться сильнее". Я долго думал о том, что он сказал, и понял, что это — правда. Вы оба помогли всем вокруг вас стать лучше. Я попытался вспомнить, помогал ли я кому-нибудь стать лучше или сильнее в последние несколько лет, и вы знаете, что?
Он колебался, так что я сказала:
— Что?
Он одарил меня быстрой улыбкой.
— Я помогал детям, которых учил, но вне своей работы я не помогал никому, даже самому себе.
— Это замечательно, мой друг, — сказал Жан-Клод, — но все же я должен спросить. Почему вы здесь сегодня вечером? Зачем вы пришли?
— Рафаэль сказал мне, что предложил бы свою собственную плоть и кровь вместо меня, если бы это помогло сделать Сент-Луис более безопасным местом для его народа. Я знаю, что лебединый царь, Донован Рис, уже кормит Аниту на регулярной основе, а его лебеди дают кровь вампирам. Мика и его леопарды с Анитой, и через нее — с вами. Каждый пытается превратить нас в цельную сплоченную команду с вами в качестве ее главы — кроме меня.
— Громкие слова, Ульфрик, — сказал Ашер, — но как я недавно понял, слова ничего не стоят на самом деле.
Ричард посмотрел на вампира.
— Я работаю над собой, Ашер, и тебе нужно сделать то же самое.
- Что ты имеешь в виду? — оскорбился тот.
- Это означает, что ты раздражен! Ты хочешь, чтобы Жан-Клод любил только тебя, а он не может. Я тоже хотел, чтобы Анита любила меня одного, и чтобы мы оба перестали быть частично монстрами. Ни один из нас не получил того, что мы хотели. Потому лучше заняться тем, что у нас есть.