— Но почему же ты не сказал мне об этом с самого начала? — спросила она, вдруг отодвинувшись от Дэна. Ей сразу вспомнились бессонные ночи, которые она коротала одна, думая о нем. Может, ей показалось, что улыбка Дэна стала жестче? Впрочем, она быстро забыла об этом.
— Я знал, что, если бы признался во всем сразу, то потерял бы тебя. Вот поэтому и выигрывал время, все ждал, когда ты сделаешь хоть какое‑то движение мне навстречу.
— Дождешься от меня! — проворчала Анна, вспоминая свое поведение.
— Да нет же, были взгляды, в которых я прочел все, что хотел узнать. Ты даже не замечаешь, как смотришь иной раз.
— И как же? — поинтересовалась она только для того, чтобы что‑то спросить и слышать его голос снова и снова.
— Тогда в твоих глазах я прочел вопрос и отчаяние оттого, что ты не можешь его разрешить, — серьезно ответил Дэн. — Ты словно лепестки ромашки отрывала и гадала: «Любит — не любит».
Анна промолчала. Ей вдруг пришло в голову, что, будь она на месте Дэна, то не стала бы мучить любимого человека, безнадежно и без взаимности влюбившегося. Вспомнила, как тяжело ей дался разговор с Алексеем и все‑таки она его выдержала, а теперь ее лучший друг счастлив. Но любовь к Дэну пересилила все — как бы он ни рассчитывал свои действия наперед, им двигала любовь, а уже за одно это его можно простить.
— Ты согласна быть моей? — спросил он как будто бы волнуясь. — Все дело в том, что я не могу сделать одной вещи, не спросив на это твоего согласия. Так ты согласна?
Анна посмотрела ему в глаза. В его взгляде она увидела любовь, но, присмотревшись, на самом донышке нашла что‑то еще, непонятное, темное. Впрочем, это естественно. Дэн Смирнов — зрелый мужчина. Конечно, он темная лошадка, конечно, у него были такие дни такие ночи, о которых она никогда не узнает. Это и правильно. И он, и она — достаточно взрослые люди для того, чтобы до встречи друг с другом у них были две совершенно разные жизни, но о них теперь можно и не вспоминать. Сказав себе это, Анна почувствовала, что ей становится легче. Да, в том‑то все и дело: у них были разные жизни, а теперь будет одна, общая. Все это Анна успела прокрутить в голове за считанные секунды, и на вопрос Дэна быстро и прямо, без малейшей заминки ответила:
— Да.
Появившееся, казалось бы, из ниоткуда в приоткрытом футляре засияло кольцо.
— Тогда ты разрешишь мне надеть его на твой палец? — тихо спросил Дэн.
Анна невольно опустила глаза, все еще по привычке сдерживая свои эмоции.
— Я чувствую себя Золушкой, попавшей на бал, — проговорила она.
— Это значит «да»? — уточнил Дэн, и Анна послушно повторила: