— Хочу их посмотреть.
— Выходи за меня замуж, и я тебе покажу.
Она заморгала и резко выпрямилась. Рядом все так же шалят мальчишки, до нее доносится аромат жареных блинчиков с овощами, и Роман делает ей предложение? Наверное, она ослышалась. Наверняка.
— Что?
Роман взял ее за руку и крепко сжал ее своей сильной теплой рукой.
— Я сказал, выходи за меня замуж.
Глаза его расширились, казалось, он сам ошеломлен тем, что произнес эти слова. Но, по-видимому, он все же был не настолько ошеломлен, чтобы не повторить их снова.
Шарлотта была просто поражена. Наконец она сумела пролепетать:
— Ты не можешь… я не могу… не может быть, чтобы ты говорил серьезно.
Ее сердце забилось так сильно, что сбилось дыхание, и она никак не могла перевести дух. За один день — два сюрприза. Сначала приезд отца, теперь вот это. Она протянула руку за стаканом воды, но рука так дрожала, что стакан пришлось поставить, иначе она бы его уронила.
Роман взял стакан и поднес к ее губам. Шарлотта сделала большой глоток и слизнула капельки воды с губ.
— Спасибо.
Роман кивнул.
— Я не собирался выпаливать это вот так, но говорил совершенно серьезно.
— Роман, но ведь не может быть, чтобы ты правда хотел жениться.
— Почему?
Шарлотта предпочла бы, чтобы он отвел взгляд — все, что угодно, только бы разорвать эту связь, потому что завораживающие голубые глаза умоляли ответить «да», послав к черту все «как» и «почему». Но отец вернулся очень вовремя — его возвращение ясно показало ей, почему не стоит следовать велению сердца.
— Потому что…
Она закрыла глаза, пытаясь подобрать слова для лучшего ответа, такого, который будет звучать наиболее осмысленно и рационально, такого, который объяснит Роману все различия между ними.
— Я тебя люблю, — сказал Роман.
Ее глаза широко распахнулись.
— Ты не можешь…
Он наклонился к ней, упершись одной рукой в стенку кабинки, и заставил Шарлотту замолчать, закрыв ей рот поцелуем. Теплым поцелуем, от которого ее сердце просто плавилось.
— Хватит уже повторять это слово «не можешь», — прошептал он, касаясь губами ее губ.
Потом он снова припал к ее губам и раздвинул их, его язык ворвался в ее рот, он целовал ее до тех пор, пока из ее горла не вырвался низкий стон.
— Эй, мама, посмотри, они целуются по-французски!
— Ого, с языками и все такое! А разве это можно делать на людях?
Шарлотта и Роман оторвались друг от друга. От смущения она густо покраснела.
— И это говорит ребенок, который стрелял вермишелью по рыбкам! — сказала она, качая головой.
— Я задал тебе вопрос, — сказал Роман очень серьезно.
— И ты должен знать мой ответ. — Каждый удар ее сердца отзывался болью. — Я… — Она облизнула влажные от поцелуя губы. — Ты видел моих родителей, ты знаешь, как живет моя мать. Как ты можешь просить меня повторить ее путь?