Трудное примирение (Грэхем) - страница 3

— Ты опоздаешь, — повторила она напряженно, съеживаясь под его беспощадным взглядом, ведь он мог прочесть на ее лице решение, которое она приняла этой ночью. С уходом Люк обычно не медлит.

Коварные пальцы, лежащие у нее на спине, придвинули ее ближе, другой рукой он по-хозяйски приподнял ее золотистые кудри, рассыпанные по плечам.

— Bella mia, — хрипло проговорил он по-итальянски, наклоняя свою темную голову, чтобы прикоснуться к ее влажным, приоткрытым губам.

Его врожденная, мучительная для нее чувственность сражала ее наповал. Скованная угрызениями совести, она опасливо отстранилась, пока он не успел еще ощутить исходящий от нее незнакомый холодок.

— Я неважно себя чувствую, — попыталась она оправдаться и тут же в испуге спохватилась, что может выдать себя.

— Что же ты раньше не сказала? Тебе надо лечь. — Он легко подхватил ее на руки, осыпал поцелуями, а затем отнес в спальню и уложил на неубранную постель.

Он все мешкал, хотя старался не показывать своего беспокойства. Окинув взглядом ее бледные щеки и хрупкую фигурку, он вдруг разразился насмешливой тирадой:

— Если это результат твоих дурацких диет, то терпение у меня лопнуло. Когда же ты наконец поймешь, что нравишься мне такой, какая ты есть? Хочешь довести себя до настоящей болезни? Так и знай, Кэтрин, я этого больше не допущу.

— Хорошо, — согласилась она, даже не улыбнувшись его заблуждению.

— Сегодня же вызови врача, — приказал он. — И только попробуй увильнуть, я проверю. Я напомню об этом Стивенсу.

При упоминании об охраннике, приставленном к ней, как считалось, ради ее безопасности, но гораздо более вероятно, для слежки за каждым ее шагом, она уткнулась лицом в подушку. Стивене был ей неприятен. Его бесстрастная отчужденность и подчеркнутое соблюдение дистанции пугали ее.

— А кстати, как вы с ним ладите?

— Я поняла, что ладить с охранниками мне не следует. Не поэтому ли ты уволил Сэма Холстона? — ответила она, радуясь, что он сменил тему, хоть и эта не безопасна.

— Он был слишком занят тобой, чтобы хорошо выполнять свои обязанности, — отрезал Люк ледяным тоном.

— Неправда, просто он относился ко мне по-дружески, — возразила она.

— Его нанимали не для этого. Если бы ты считала его охранником, и не более, он до сих пор был бы здесь, — сказал Люк. — А теперь мне и правда пора. Я позвоню тебе из Милана.

Он произнес это так, будто одаривал ее какой-то невероятной милостью. Хотя на самом деле звонил ей ежедневно, в какой бы точке земного шара ни находился. И вот он наконец ушел.

Когда завтра зазвонит телефон, нескончаемая трель будет разливаться в пустой квартире. Несколько мучительных минут она просто лежала, глядя туда, где он только что находился. Непостижимый, неуемный, для ранимой женщины он был настоящей пыткой. За все время их связи она ни разу не осмелилась перечить Люку. Так или иначе он всегда поставит на своем. Все ее жалкие попытки отстоять себя были все равно что следы на песке, смываемые мощной волной его куда более сильного темперамента.