Она упрямо покачала головой.
— Нет, я должна помочь тебе. Я должна быть в дозоре или хотя бы простоять одну смену. Я же тут главная, я не могу провалить это задание.
Но сделав шаг вперед, она зашаталась, ее тело явно израсходовало свои резервы.
— Даже командующим надо отдыхать, когда они ранены. Поверь мне, если будешь изображать непобедимую воительницу, то ничем хорошим это не закончится. Усталость и ранения обычно приводят к ошибкам, совершенным по невнимательности, — он нежно убрал от ее лица прядку волос, засунув за ухо, восхищаясь изяществом ее уха и подбородка. Такая хрупкая элегантность у такой бойкой женщины. — Отдохни сегодня, чтобы завтра вновь приступить к обязанностям командира, — решительно посоветовал он.
Она открыла рот, но потом закрыла, не сказав ни слова, хотя возражения прямо вертелись на кончике ее языка. Она споткнулась, и он крепче обнял ее за плечи и повел к кровати. Она упала на кровать, потом села, согнулась, чувствуя разочарование и одиночество.
— Я не могу этого сделать, — прошептала Грейс. — Я замечательный солдат армии, но я плохо подхожу на роль командира. Люди умерли, и их смерть на моей совести.
Он встал перед ней на колени и взял за руки.
— И это правильно. Они заслуживают того, чтобы остаться в твоей памяти и сердце навсегда. Они сами решили участвовать в борьбе, понимая, что она полна опасностей. Ты не можешь защитить взрослых людей от последствий их выбора. Ты можешь лишь почтить их самопожертвование, не забывая о них.
Она, наконец, посмотрела на него. Ее глаза, мерцающие непролитыми слезами, казались огромными на ее бледном, усталом лице. От ее взгляда волна боли пробилась к чему-то в его груди, что было закрыто, словно люк на судне, попавшем в шторм.
— Я даже не знаю, как спросить об этом, — сказала она. — И часть меня понимает, что я этого не заслуживаю. Но… Не обнимешь ли ты меня? Совсем ненадолго?
— Грейс, — с благоговением произнес он ее имя. — Я как раз собирался тебя о том же попросить.
Осторожно, очень осторожно, он сел на край постели рядом с ней и раскрыл свои объятия. Она, вздохнув, прижалась к нему, положив голову на плечо. Он чувствовал нежное тепло ее дыхания на шее, и хотел лишь защитить ее. Хотел, чтобы никогда больше Грейс не пришлось снова столкнуться с такой трагедией. Ни с трагедией, ни с болью, ни с опасностью.
Он уже желал, чтобы она была потомком Афродиты, а не Дианы. Красавицей, которая была бы рада держаться подальше от опасности, а не привыкшая охотиться. Но тут она посмотрела ему в глаза, дрожаще улыбнулась, и он понял, что в ней есть и красота, и сила духа.