— Толику удовольствия? Боже мой!
Она хотела дать ему пощечину, но Йен, предвидя это, ловко увернулся. Элайна снова попыталась убежать, однако тяжелая рука Маккензи легла ей на плечо.
— Йен! Позвольте мне хотя бы вернуться в ваш дом!
— Мы вернемся туда вместе, миссис Маккензи.
— Нет, Йен! Я сейчас…
Не слушая ее возражений, он поднял Элайну на руки и понес через рощу к дому, приговаривая:
— Вот мы и возвращаемся с ночной прогулки, как настоящая супружеская чета. Элайна злобно усмехнулась.
— Настоящая супружеская чета, вы говорите? Муж выпивает с друзьями бутылку виски, а затем насилует жену. Разве так принято у настоящих супругов? Когда мы сегодня утром стояли у алтаря, а преподобный Дауд венчал нас, почему-то наше будущее рисовалось мне совсем другим.
Пройдя половину пути до дома. Йен остановился и, нагнувшись к уху Элайны, прошептал:
— А жаль, что вы так ненавидите Симаррон. Ведь это ужасно — не любить собственный дом!
Она чуть не призналась, что солгала ему. На самом деле Элайна уже полюбила Симаррон, этот прекрасный дом, уютную рощу… Но в последнюю секунду сказала:
— Это ваш дом, а не мой.
— Разве?
— Мой дом на берегу залива.
— Вашим домом теперь будет тот, где живу я. Возможно, на его стенах даже не будет решеток для роз.
Йен сделал еще несколько шагов. Элайна подняла голову и увидела, что они стоят под самым балконом, с которого она недавно спустилась на лужайку. Да, но ведь этот балкон ведет в комнату Йена. Значит, сейчас…
— Куда вы меня несете? — спросила она.
— К парадной двери. Ведь это мой дом.
— Но что, если…
— Если кто-нибудь нас увидит? Что ж, нас примут за счастливых новобрачных. Я распил бутылку виски с друзьями и изнасиловал вас у водоема. А теперь…
— Что теперь? — с беспокойством спросила Элайна.
— А теперь я постараюсь стать хорошим мужем. Для чего разопью бутылку виски один. Хотя бы потому, что все мои друзья уже видят сны. Итак, я выпью бутылку виски, а затем изнасилую свою бедную невесту, то есть уже жену. И на этот раз не на лесной опушке, а в собственном доме. Думаю, моя кровать — очень подходящее место для того, чтобы дать вам урок любви.
— Йен, умоляю вас…
— О чем?
— Мне нужно остаться одной… Я… Вы…
Голос ее сорвался. Элайну внезапно охватило дурманящее тепло. Йен же вошел в дом, держа ее на руках, и поднялся на второй этаж. Комнату заливал лунный свет, на стенах плясали отсветы каминного огня. Здесь было очень уютно… Но это его комната!
Боже, как ей хотелось убежать подальше от этого человека, этой комнаты, этого дома! Она больше не могла выносить звука его голоса, прикосновения рук.