— Вы всегда донимаете людей, которые предпочитают идти по своим делам, или же я особенная?
— Вы — особенная, — ответил Джек, не задумываясь. — Я понял это в ту минуту, как только вы вынесли решение по делу Рэндаллов. И знаете, вы были правы. Каждый человек в заде суда мог видеть, что им не нужно разводиться. А вы проявили мужество и сказали это.
— Я уже объясняла ранее — не могу обсуждать свою работу.
— Но вы ведь можете выпить со мной кофе?
Джек не просил, не принуждал, но в нем было добродушие, которое подействовало на Оливию. Он обладал чувством юмора, даже некоей лукавостью. И Оливия сдалась. Вероятно, простой разговор не приведет ни к чему плохому.
— Хорошо, — согласилась она.
Оливия посмотрела на свою тележку, в уме пытаясь сосчитать, сколько времени ей потребуется для покупок.
— Тридцать минут, — предложил Гриффин, победно улыбаясь. — Я буду ждать вас в кафе.
Договорившись, он направился к выходу. Оливия ничего не могла сделать — этот мужчина вызывал в ней любопытство, а его фраза о том, что он практически потерял сына, заинтересовала ее. Вероятно, у них куда больше общего, нежели считала Оливия.
Спустя двадцать пять минут покупки были сложены в багажник машины, а Оливия вошла в кафе «Кофе и сок» по соседству с магазином. Конечно же Джек ожидал ее, грея руки о горячую чашку с латте. Он сидел за круглым столом у окна и встал, когда приблизилась Оливия. То, что он поднялся, было мелочью, демонстрацией хороших манер и уважения. Но этот вежливый жест сказал Оливии так же много о мистере Гриффине, как и все его слова и поступки.
Она села напротив Джека, и он подозвал официантку, которая сразу же появилась рядом с их столом. Оливия заказала черный кофе, и спустя минуту возле нее уже стояла большая керамическая кружка.
Джек подождал, пока молоденькая официантка, ученица старших классов, уйдет, а потом заговорил:
— Я просто хотел, чтобы вы знали — я имел в виду именно то, что написал: ваш поступок на прошлой неделе вызывает у меня восхищение. Должно быть, решение далось вам нелегко.
Оливия хотела напомнить ему, что она не может обсуждать свою работу, но Джек остановил ее, покачав головой:
— Знаю, знаю. Но по-моему, вы сделали отважный шаг, и я не мог позволить, чтобы он остался незамеченным.
Оливия предпочла бы, чтобы он не выставлял свое мнение на обсуждение всего города. Однако сейчас она ничего не могла сказать или сделать, чтобы погасить резонанс от напечатанной статьи.
— Как долго вы находитесь в Кедровой Бухте? — спросила Оливия.
— Три месяца, — ответил Джек. — Вы намеренно хотите отвлечь мое внимание от вас?