Ужин не улучшил нашего с Дейконом настроения. Картошка у Мерка получилась подгоревшей сверху и не пропеченной внутри. Хоть хлеб не испортил! И яблоки, которые Илэр извлекла из сумки брата. Для себя я решила, что служить на кухню пацана лучше не отправлять.
Устраиваясь спать, Илэр нашла нитки и иглу и протянула мне. Она что, думает, я умею шить?
— Ты дежуришь после Дейкона, так что у тебя наверняка будет хорошее освещение для починки плаща, — сказала Илэр. — Хотя тебе надо учиться сдерживаться. Когда мы доберемся до Карневии, свечение вокруг тебя будет привлекать слишком много внимания. Ни один рогатый мимо не пройдет. Подумай, как мы будем пробираться по столице — нас тут же схватят!
— Знаю, — согласилась я. — Только ты лучше братцу и Мерку объясни, что в Дельноре злить меня нельзя ни в коем случае.
Дейкон хмыкнул и высказал свое мнение:
— Как будто мы единственные, кто способен разгневать твою персону! Да сами рогатые и спровоцируют искры в воздухе, когда не уступят дорогу или грубо толкнут!
— Считай до ста, когда почувствуешь, что начинаешь злиться, — посоветовала Илэр и с блаженным видом замоталась в одеяло. Буквально через несколько секунд она уже спала.
Мерк последовал ее примеру, устроившись по другую сторону от догорающего костра. Наглежь! А мне даже места не оставили! Ладно Илэр, мы с ней почти равны по статусу, но пацан-то — мой слуга! Убедить бы его в этом…
С недовольством я расстелила одеяло возле девушки, положила руку под голову и попыталась уснуть. Но не тут-то было! Сон не шел. Организм бунтовал, не понимая, с какой стати я тут развалилась.
Промучившись целый час в полном сознании, но без движения, чтобы не насторожить Дейкона, я смирилась и села. Лучше пока попытаться пришить завязки плаща. Подозреваю, что этого занятия мне хватит на целую ночь.
— Ты чего? — тут же среагировал дроу, тихонько обходящий лагерь по кругу, чтобы его не сморил сон.
Эх, придется, наверное, объяснить. Не могу же я мучиться всю дорогу до Дельноры, заставляя себя неподвижно лежать часами!
Сочувствия к моей проблеме дроу не выразил, скорее наоборот — обрадовался, что охрану лагеря теперь можно скинуть единолично на меня. Помимо новой обязанности, я удостоилась еще и пятнадцатиминутного порицания за свою скрытность. Говорил Дейкон многословно и вдохновенно, обвиняя в том, что я над ним специально измывалась, лишая сна. К концу его речи воздух вокруг меня ярко сиял, рассеивая ночной сумрак. Даже Мерк от этого проснулся и пробормотал:
— Неужели рассвет? Я проспал свою смену? — Он неохотно приоткрыл глаза, рассмотрел, откуда исходит свечение и по примеру Дейкона выругался: — Тьфу ты, Злыдня! Разбудите, когда будет моя очередь.