Рис сидела на маленькой веранде с бутылкой вина. Глянув на уровень жидкости в бутылке, Броуди решил, что сидит она тут уже довольно давно.
— Развлекаешься? — пристроился он рядом с ней.
— Угу, — она подняла стакан. — Вечеринка. Знаешь, что самое забавное? В этом городишке можно купить бутылку весьма приличного вина, но еще никому не удавалось найти здесь свежего укропа или лесных орехов.
— Как раз на прошлой неделе я жаловался на это мэру.
— Да ты не опознаешь укроп, даже если сунуть его тебе прямо под нос, — отхлебнув вина, она небрежно махнула в его сторону стаканом. — К тому же ты из Чикаго, так что живешь по определенным стандартам.
— Мне так стыдно.
Когда это она успела так надраться?
— Я собиралась приготовить курицу по особому рецепту, но для этого нужен фундук, а его в вашем городе просто не найти. Тогда я стала перебирать другие варианты, но так ни на чем и не остановилась. Помидоры здесь — хуже некуда, а уж о нормальном сыре тут, по-моему, и вовсе не слышали.
— Трагедия, что ни говори.
— На самом деле это имеет значение.
— Ясное дело. Давай-ка поднимайся. Пора в постельку. Кажется, ты уже готова.
— Я еще не совсем готова.
— Ну, как хочешь. Не жалуйся потом на похмелье. Он тоже отхлебнул вина — прямо из бутылки.
— Она хочет, чтобы я делала картофельный салат без свежей зелени, без свежего укропа. С меня довольно.
А это уже о Джоани, догадался Броуди.
— Ну-ну, пусть мучается своей виной.
— Не нужно ничего придумывать. Делай, как заведено. Никаких изысков. Все и так хорошо.
Рис взмахнула руками, едва не окатив его вином.
— Как же я устала от всего этого. От работы, которую я могу делать с закрытыми глазами. От квартирки, больше похожей на чулан. Не жизнь, а пустая трата времени.
Броуди отхлебнул еще вина. Похоже, это у нее надолго.
— Собираешься ныть и ругаться до утра? Твое дело. А я, пожалуй, пойду поработаю. Время не ждет.
— Типичный самец. Какой смысл слушать то, что не имеет отношения к твоей драгоценной персоне? К дьяволу все. И что я здесь только делаю?
— В настоящий момент? Сидишь у меня на веранде и докучаешь мне жалобами на жизнь.
Может, глаза у нее и остекленели от выпитого, но тут они глянули на него с прежней силой.
— Ты чудовищный, невыносимый эгоист. Если ты о чем и будешь жалеть, когда я уйду, так это о том, что никто больше не кормит тебя вкусной едой. Так пошел ты ко всем чертям. Уж лучше я буду рыдать где-нибудь еще.
Пошатываясь, она встала на ноги. Было заметно, что вино плескалось не только у нее в бокале, но и в голове.
— Мне нужно было с самого начала наплевать на этот городишко и ехать дальше. Нужно было послать тебя ко всем чертям, когда ты только начал ко мне клеиться. Нужно было сказать Мардсону, что это та самая женщина, которую я видела. Сказать ему и забыть об этом. Именно так я и сделаю.