— Не валяйте дурака. Вы уважаете правду?
— Больше всего на свете.
— Поэтому и надо ехать.
— Считайте, что я уже вернулся домой — из больницы.
А покамест продолжался этот разговор, в кухню влетела Зина в своем красном пальтишке с норковым мехом, с набитой до отказа сумочкой через плечо. Сумочка еще моталась на тонком и длинном ремешке, а Зина уже кричала:
— Как он?
— Тише! — одернул Костя.
Зина наконец стащила с себя пальто, занявшись этим с разбега, ловко зацепила его за крючок на вешалке и рванулась к комнате, но и ее задержали. Тут только она словно бы впервые всех увидела, оглядевшись.
— Костя! Танечка! Мама! — и, сунув голову за плечо матери, воровато вытерла слезы с глаз.
Стукнула щеколда, из комнаты вышел низенький, хмурый человек, и все уставились на него.
— До свиданья, — сказал он. — К больному сейчас без надобности не входить. Покой и тишина. Чуть что — звоните, — прибавил он уже в дверях и на коротких ногах быстро вынес из дома свое толстое тело.
— Доктор? — спросила Зина. — Доктор!
— Не кричи! — снова одернул ее Костя, крикнув намного громче Зины, и сам испугался: «Да что же это такое?»
С незапамятных времен у него возникли странные отношения со старшей сестрой. Он умел различать ее глубокую доброту, с нервными выходками, однако, иногда похожими на взрывы и способными нагнать удивления и страху, ценил ее, да что там говорить, был готов, если надо, хоть на Камчатку ради нее пешком идти, а вот, случалось, в один миг она раздражала его, и не успевал он остановить себя, как вспыхивал неудержимо.
Меж тем с улицы донесся шум быстрой машины. «Скорая» откатила.
— Изумительно! — воскликнула Зина. — А папа? Почему его не взяли в больницу?
— Потому что папа сам не захотел, — попытался Костя спокойно и вразумительно остудить ее.
— Мало ли чего — не захотел! А врач? Как его фамилия?!
— Зина! — укоряюще закачал головой Костя.
— Вы не любите папу!
— Зинуша, — присоединилась к Косте мать, — он старый. Здесь дом. И все вы здесь, вокруг. Это главное, Зинуша.
— Сорок лет Зинуша и даже больше. В больницу, и никаких разговоров! Ни-ка-ких! Это не врач, а убийца. Вы все убийцы!
— Замолчи! Ухаживать за ним не хочешь? — сорвался и Костя, забыв, что за дверью лежит отец, и отец сам напомнил о себе:
— Костя!
— Тебя! — подхватила мать, стараясь, чтобы Костя скорее ушел. — Костенька! Тебя!