— А как вы считаете, когда эта гниль началась? При Ягоде?
— Раньше.
— При Менжинском?
— Какой еще Менжинский? Он никто и звать никак. Бездельник, тупица и бесхребетник!
— Сурово вы их всех судите, Вадим Тиберьевич! Этак мы к царской охранке докатимся, к Зубатову и Бенкендорфу, в поисках порядочных профессионалов!
— Послушай, Антон. Когда ты в следующий раз захочешь помыслить о чем-нибудь важном и полезном, постарайся сделать главное, а именно: думай своей головой и не впускай туда чужую идеологическую дурь, белого она там цвета, красного ли… Если бы царская охранка хоть чего-нибудь стоила — да разве победила бы их ленинская ОПГ? Чертов Николашка! Пропил, алкаш, трон и Российскую империю, отдал на поругание распутиным да ульяновым! И этот… ЕльцЫн… остатки чуть не пропил… По-совести судить — так еще с Петра Великого нутряная гниль по Руси пошла. И даже раньше.
— Ленинская ОПГ?
— Или сброд беспредельщиков, это даже точнее. Вован — лысый сифилитик, да Феликс — палач-кокаинщик, да Коба-мокрушник — вот тебе и Векепебе…
— Понятно… Но, кажется, я опять вас перебил, прошу прощения!
— Нет, хитрец Антон, это я сам отвлекся, так что можешь не финтить тут ложными извинениями. Тебя ФСБ никогда не вербовала в осведомители, нет? Вкрадчив ты больно… Гм… Русанов Русановым, теория теорией, но кому-то нужно было работать «в полях», не так ли? Мой хороший дружок, на год или два меня моложе, Лева Колесов, журналист-международник, там, за границей, заворачивал делами аж с начала шестидесятых, был белым резидентом. Вот он давил на разные кнопки, такой, знаешь, трудоголик-многостаночник: он и репортажи писал, и книги, и всех баб обаивал, и в местных «верхах» свой человек, ну и по нашей тематике со многими… так сказать, фигурантами… знался. Я приезжал инспектировать «на местах», спорили с ним, ругались даже, но это не мешало нашему взаимопониманию и дружбе… Помер не так давно, царствие ему небесное, хитрожопый был человек, но верный нашему делу!
— Жалко, да. Но он сам умер, на Родине, на свободе?
— Да, дома, в своей постели. Он был крепкий парень, ушлый, точный, четкий в своих взглядах, жизнелюбивый… Думаю, не возраст его подкосил, а новые времена…
— Вам не нравятся новые времена?
— Нет. И не просто нет, а очень не нравятся.
— Почему, если не секрет?
— Засильем либерастии и тотальной продажности. Все эти салье, чубайсы, собчаки, гайдары, сахаровы… С них все пошло. Я их ненавижу, они как тифозные вши на больном теле России-матушки!
— Ну… мнения бывают разные, но всех вами вышеперечисленных действительно не очень-то любят в народе.