Когда я выключила фен, она сказала:
— Лида, девятнадцатого я уезжаю в командировку. Мне предстоит работа… Вернусь дней через десять. На это время я хотела бы попросить тебя последить за моей квартирой точно так же.
— То есть, я должна ночевать здесь? — Я положила фен в чехол.
— Да, желательно. До тех пор, пока я не вернусь.
Стоя ко мне вполоборота, Лана развязала пояс халата и изящным движением стряхнула халат с плеч, представ передо мной совершенно обнажённой. Без тени смущения она попросила:
— Дай мне мою пижаму, пожалуйста.
Я деликатно отвела взгляд, но перед этим всё же успела отметить, что Лана обладала великолепным тренированным телом, вылепленным просто фантастически, с чётко проступающим рельефом мускулов. Поджарые бёдра, небольшая грудь, ни грамма лишнего жира — одни мышцы. Впрочем, не такие гротескно накачанные, как у женщин-бодибилдеров, а умеренно налитые — на ум приходил эпитет "железные". Избегая смотреть на неё, я достала из шкафа выстиранную и выглаженную мной пижаму и подала ей. Облачившись в неё, Лана улеглась в постель, сказав:
— Меня ни для кого нет до часу.
Она заснула прежде, чем я успела у неё спросить, нужна ли я ей ещё или мне можно идти домой. Поскольку Лана меня не отпускала, да и нужно было приготовить обед, я осталась. А кроме того, домой я не особо стремилась: в этой юдоли голода мне делать нечего, рассудила я. Разумеется, кетчуп — нужная вещь, но её не станешь есть в качестве основного блюда. А здесь, глядишь, и перепадёт кусочек.
В одиннадцать зазвонил телефон. Снять трубку или нет? Подумав, я всё-таки ответила.
— Лана, это ты? — спросил приятный молодой мужской голос.
— Нет, это не Лана, — сказала я. — Её нет, перезвоните после часа.
На это голос сказал:
— Я знаю, она дома. Скажите ей, что это Рудольф.
— Хорошо, я попробую.
Я подошла к Лане и осторожно дотронулась до её плеча. Она моментально открыла глаза, как будто вообще не засыпала.
— В чём дело? — спросила она недовольно.
— Там какой-то Рудольф звонит, — сообщила я.
— Пошёл он в задницу, — пробурчала Лана и снова уткнулась в подушку.
Я вернулась к телефону, раздумывая, как бы повежливее передать Рудольфу её слова, сохранив при этом изначальный смысл.
— Гм, гм, — проговорила я. — Понимаете, Лана в настоящий момент не склонна ни с кем общаться. Она отдыхает и просила её не беспокоить.
Это был более интеллигентный и учтивый вариант оборота "иди ты в задницу". Рудольф, однако, уловил истинный смысл и сказал:
— Хорошо, я понял. До свиданья.
Я сказать "до свиданья" не успела: в трубке уже слышался гудок. Я подумала, что со стороны Ланы было не очень-то любезно так обойтись с обладателем столь приятного голоса. Впрочем, какое мне дело? Я лишь обслуживающий персонал, и отношения хозяйки с каким-то Рудольфом не должны меня интересовать.