— Да так, решила шкуры перебрать… моль побила некоторые, — Радмила подошла к печи и стала к старику спиной, чтобы тот не видел краски на ее лице. И что там говорить, старика обмануть было невозможно.
— Шкуры, говоришь? — колдун усмехнулся, — зачем, дочка, старика обманываешь? Или тебя Баяна не научила, что старшим нельзя врать?
— Дедушка Земибор, — красная как рак, Радмила повернулась к нему. — Прости меня, не знаю, что и сказать!
— А ты говори, а я послушаю, — старик оперся руками на свой посох.
Радмила, сгорая от стыда, рассказала старому колдуну все от начала до конца. Старик Земибор, дослушав до конца рассказ девушки, еще долго молчал, задумчиво поглаживая бороду.
— Что молчишь, дедушка? — Радмила с мольбой смотрела на колдуна.
— Вот что я тебе скажу, Радмила, судьбу ты свою не в силах изменить. Оставлю я тебе своего помощника, — старик встал, толкнул посохом дверь и издал какой-то резкий гортанный звук.
И из темноты в открытую дверь важно зашел черный ворон, громко каркая и озираясь по сторонам.
— Это — марун. Он будет у тебя жить. Если у тебя будут неприятности, просто дай ему прядь своих волос, а дальше он сам все знает. Когда ворон будет у меня с прядью твоих волос, я буду знать, что ты в беде и смогу тебе помочь.
— А теперь угощай гостя, — старик уселся к столу. — Да скинь шкуры, а то задохнется.
Девушка подчинилась, сдвинула тяжелый ворох с лица раненого.
— Я сейчас, быстренько, — девушка быстро накрыла стол скатеркой и поставила тушеное мясо, соленые грибы, квашеную капусту, нарезала хлеб. Старик поел, покормил ворона, поблагодарил молодую хозяйку и направился к выходу.
— До скорой встречи, Радмила, — и исчез в дверном проеме.
Радмила хотела попрощаться, но не успела она открыть рот, как где-то недалеко от дома послышался медвежий рев. Девушка выбежала из избы и увидела, как из леса выбежал на задних лапах большущий медведь и остановился возле старика. Вскоре они оба скрылись за темными елями.
Тем временем ворон уже успел освоиться. Он облюбовал старый сундук. Радмила наконец пришла в себя, немного успокоившись после всех этих событий. Старик так ей не сказал ничего конкретного.
— Почему он не дал мне совета? Не захотел? Что-то здесь не так! А пленник-то мой, кажется, все понимает, даже не пошевелился! — Радмила снимала шкуры одна за другой.
Мужчина крепко спал. Веки его чуть подрагивали. Девушка стала внимательнее всматриваться в черты лица рыцаря. Во сне его лицо казалось таким безмятежным, спокойным и добрым, даже не верилось, что такие же, как он, наводили ужас на Псков и Изборск.