Какой же он красивый! Представляю, сколько девушек по нему сохнет! Интересно, сколько ему лет? На вид не больше тридцати. Откуда он? Говорят, что они все родом из Германии, и что они дали обет безбрачия и бедности. Врут, наверно!
Вдруг неожиданно раскрылась дверь, Радмила даже подскочила от испуга. Но это оказался всего лишь ветер.
— Нет! Так жить нельзя! Вздрагивать от каждого шороха! Скоро он выздоровеет и пусть едет, куда сочтет нужным. Но я глумиться над собой не позволю!
Утром следующего дня Радмила проснулась совсем разбитая. Она совершенно не выспалась. Этот страшный кашель не давал ей спать всю ночь! Казалось, что от него вся изба сотрясается. Лучше бы она ушла спать на сеновал. Ей снились такие прекрасные сны, ее мать, отец, беззаботное, радостное детство, какие-то другие прекрасные события, которых не было в яви. Как жаль, что это был сон. Радмила потерла глаза и сладко потянулась. За окном уже птицы пели песни весеннему солнышку. Она открыла сонные глаза. Странно, но его не было в доме.
— Он, наверно, уехал! Боги меня услышали! — обрадовалась она.
Черный ворон, которого ей оставил старик Земибор, уже переместился на полку и наблюдал сверху за Радмилой, посматривая на нее то одним, то другим глазом.
Радмила заново растопила печь — надо было приготовить что-нибудь горячее. Она вчера толком так и не поела из-за всех этих приключений и неожиданных гостей. У нее еще с осени остались сушеные и соленые грибы, довольно приличные запасы разных круп, в погребе стояла большая дубовая бочка моченых яблок. Было, как протянуть до урожаев. Жалко, что у нее нет коровы. Денег у Радмилы сейчас не было. Да даже если бы и были, кто ей продаст кормилицу? И вообще не о чем говорить, почти всю скотину у сельских жителей угнали крестоносцы. Раньше им с матерью за лечение платили деньгами, это обычно были горожане или проезжие купцы. Радмила, когда у нее появлялись деньги, ездила на ярмарки и покупала себе одежду. Она так любила красивые яркие наряды, ленты, платки, бусы. У нее было несколько красивых сарафанов и новых вышитых рубашек, но она их берегла для важного случая, дома никогда не одевала. Да и зачем, кто ее тут видит. Если уезжала на охоту, то всегда надевала мужскую одежду, которую специально сшила себе для поездок на лошади. Местные мужчины осуждали ее манеру одеваться, но она не обращала на них внимание. Еще у Радмилы был очень красивый и дорогой убор — венец из византийской парчи, принятый ее матерью от какого-то купца в качестве платы за лечение. Расшитый золотыми нитями, он искрился и переливался на солнце. Она его одевала всего раз, когда ездила в Псков с дядькой за покупками. Поездка была дальняя, но она стоила того. Какие завистливые взгляды были у псковских девушек! Она тогда себя чувствовала по меньшей мере княжной.