Что он за человек? А, может, и не человек вовсе, а святой…интересно, сколько же ему лет?
— Не помню, милая. Да и зачем тебе обо мне, старике, думать. Ты вот лучше о нем помысли, ой, не простая у тебя судьба. Ладно, давай спать.
Старик, кряхтя, пошел к лавке.
Пораженная ясновидением старика, Радмила остолбенела. Но потом спохватилась и захлопотала: — Нет, дедушка. Ты ложись на кровать! — накрыв старика теплым одеялом, она подошла к лежанке, потрогала лоб и замерла в удивлении: с больным произошли разительные перемены: дыхание стало ровным, жар спал, черты лица разгладились — он спокойно спал.
Ульрих проснулся, когда солнце давно уже взошло. Хотел встать, но пошатнулся.
Страшная слабость не давала ему возможности даже двинуть рукой или ногой.
— Что со мной? Я так разболелся, — громко, как ему показалось, позвал:
— Радмила! — сиплые звуки едва вырывались из горла. Но в груди полегче, и кашель послабее. Прошлый вечер он вообще не помнил. Только почему-то становилось не по себе: перед глазами стояло лицо незнакомого старика в белоснежной одежде со сверкающими глазами. Может, он побывал на том свете? Но, если он умер, почему он оказался опять в этой избе? Потом мысли потекли в другую сторону. Как там братья по ордену? Не ищут ли они его? Может, думают — утонул в этом чертовом озере? Кто же еще остался жив?
А Радмила, проводив старого ведуна, вернулась в избу. Мужчина сидел на лежанке, зеленые глаза его следовали за ней.
— Ульрих, ты будешь есть? Вот, выпей дедушкино снадобье и поешь. Я напекла блинов. А, может, щей налить? Тебе надо есть мед в сотах. Козье молоко тоже надо пить, оно тебя быстро на ноги поднимет, — девушка весело щебетала, радуясь, что он стал потихоньку черпать ложкой кислые щи. — Ведь тебя друзья ищут, я думаю! Надо побыстрее вылечиться!
После завтрака она стала его растирать. Глубокое умиротворение нахлынуло на рыцаря.
«Надо будет отблагодарить ее за помощь. Но как же все-таки она красива! Жаль, что язычница. А то он бы забрал ее из этого дикого леса. И как же никто не тронул, такую красавицу? Хотя откуда он знает, может она давно и не девственница? Но какая безобразная одежда у этих славянок! Неясно, что там за этим балахоном»! ― Он засмеялся. Определенно, он выздоравливает — при мысли о том, какое там тело у этой девушки, у него припекло в паху.
Да, давно я уже не спал с женщиной. Хорошо бы ее уложить в постель…. такой красотки никогда не встречал. Но все-таки я не негодяй. Она дважды спасла мне жизнь. А если предложить ей деньги? Но как? Она же ни одного слова не понимает по-немецки! Вот почему она мне помогала? Вначале шипела как змея, а потом стала лечить. От этих женских вывертов голова идет кругом. Вот с мужчиной проще, — если нет — значит, нет, а не да, как у них. И все-таки долго не выдержу. Да кто она такая, обычная крестьянская девушка! Должна быть рада, что ее возьмет к себе в любовницы немецкий рыцарь! А может, ей нужны деньги?