Фрегеналь с безопасного расстояния обернулся и остановился.
— Ты, недоделанная ведьма! — зарычал он. — Ты, рыжая паскуда! Фрегеналя вздумала перехитрить? Милостиво даровать мне жизнь? Думала, я буду спокойно наблюдать, как ты его убиваешь?
Корин, не переставая ругаться, массировал колено, успокаивая пульсирующую боль. Висенна лежала неподвижно.
— Идет! — рявкнул Фрегеналь. — Глядите! Любуйтесь, потому что уже через минуту мой костец выдавит вам глаза из черепов! Он уже идет!
Корин оглянулся. Из-за каменного навала, в каких-нибудь ста шагах от них, выглянули узловатые суставы согнутых паучьих ног. Спустя секунду через кучу камней с грохотом перевалилась по меньшей мере четырехсаженная туша, плоская, как тарелка, землисто-ржавая, шершавая, покрытая игольчатыми выступами. Какая-то смесь паука и рака. Четыре пары ног размеренно переступали, волоча тарелкообразный корпус через щебенку. Пятая, головная пара конечностей, непропорционально длинных, была вооружена мощными рачьими клешнями, покрытыми рядами острых игл и роговых выступов.
«Сон, — пронеслось в голове Корина. — Кошмар! Проснуться! Проснуться! Крикнуть и проснуться. Крикнуть! Крикнуть!»
Забыв о боли в колене, он подскочил к Висенне, дернул. Волосы друидки были залиты кровью, стекающей по шее.
— Висенна... — выдавил он парализованным от страха горлом. — Висенна...
Фрегеналь разразился сумасшедшим хохотом, отразившимся эхом от стен ущелья. Смех заглушил шаги подбежавшего с топором в руке Микулы. Фрегеналь увидел кузнеца, когда было уже слишком поздно. Топор угодил ему в крестец, немного повыше бедер, и вошел по самый обух. Чародей с воплем боли рухнул на землю, пытаясь выбить оружие из рук кузнеца. Голова Фрегеналя покатилась по склону и замерла, уткнувшись лбом в один из черепов, лежавших под колесами разбитой телеги.
Корин хромал, спотыкался о камни, волоча Висенну, обессиленную и обмякшую. Микула подскочил к ним, схватил девушку, легко перекинул через плечо и побежал. Корин, хоть и освободился от груза, не поспевал за кузнецом. Глянул назад, костец двигался за ними, скрипя суставами, вытянутые клещи прочесывали редкую траву, стучали по камням.
— Микула! — отчаянно крикнул Корин. Кузнец оглянулся, опустил Висенну на землю, подбежал к Корину, поддержал его. Они побежали рядом. Костец ускорил движение, поднимая усыпанные иглами лапы.
— Ничего не выйдет, — сопел Микула, оглядываясь. — Нам не уйти...
Подбежали к Висенне.
— Истечет кровью, — охнул Микула. И тут Корин вспомнил. Сорвал с пояса Висенны ее кошель, вытряхнул содержимое, не обращая внимания на другие предметы, схватил ржавый, покрытый руническими знаками минерал, развел рыжие, слипшиеся от крови волосы, прижал гематит к ране. Кровь мгновенно остановилась.