— Но мне же интересно.
— Да уж точно, — хмыкнул дедушка, зевая. — Помнишь ту девушку, которая попала под поезд? Она была вся в крови, а ты пошел и рассмотрел ее, — улыбнулся дед. — Храбрый гусь. Так и надо — ничего не бойся в жизни. Я думаю, это у тебя от отца, он же был военный. А ты так стал похож на него, потому что с прошлого года приехал к нам, — он вернулся к своей газете. Спустя минуту Дуглас прервал молчание:
— Дед!
— Ну, что?
— А что, если у человека нет сердца или легких, или желудка, а с виду он такой же, как все?
— Я думаю, это было бы чудом.
— Да нет, я не про чудеса. Что, если он совсем другой внутри, не такой, как я?
— Ну, наверное его нельзя будет полностью назвать человеком, а?
— Конечно, дед. А у тебя есть сердце и легкие?
Дед поперхнулся.
— Честно говоря, не знаю. Никогда не видел их. Даже рентген никогда не делал.
— А у тебя есть желудок?
— Конечно, есть, — закричала бабушка из кухни. — Попробуй не накормить его, и легкие у тебя есть. Ты кричишь так, что покойника разбудишь. А еще у тебя есть грязные руки. Ну-ка, марш мыть их! Ужин готов. И ты, дед, давай к столу скорее.
Тут начали спускаться жильцы, и деду уже некогда было спрашивать, с чего это Дуглас вдруг заинтересовался такими вопросами.
За столом жильцы разговаривали и перебрасывались шутками, только Коберман сидел, молча нахохлившись. Разговор от политики перешел к таинственным преступлениям, происходившим в городе.
— А вы слышали про мисс Ларсен, которая жила напротив раввина? — спросил дедушка, оглядывая жильцов. — Ее нашли мертвой с какими-то непонятными следами на теле. А выражение лица у нее было такое, что сам Данте съежился бы от страха. А другая женщина, как ее фамилия — Уайтли, кажется. Она исчезла, и все еще не найдена.
— Да, такие вещи часто происходят, — вмешался мистер Бриц, который работал механиком в гараже. — А все потому, что полиция ни черта не хочет делать.
— Кто хочет добавки? — спросила бабушка.
Но разговор все вертелся вокруг разных смертей. Кто-то вспомнил, что на прошлой неделе умерла Марион Барцумян с соседней улицы.
Говорили, что от сердечного приступа.
— А может и нет?
— А может и да!
— Да вы с ума сошли!
— Может хватит об этом за столом?
И так далее.
— Кто его знает, — сказал мистер Бриц. — Может в нашем городе завелся вампир.
Мистер Коберман перестал есть.
— В 1927 году? Вампир? Да не смешите меня, — сказала бабушка.
— А почему бы и нет? — возразил Бриц. — А убить его можно только серебряной пулей, вампиры боятся серебра, сам читал об этом где-то. Точно помню.
Дуглас в упор смотрел на Кобермана, который ел деревянным ножом и вилкой и носил в кармане только медные центы.