– Я всегда хотел, чтобы у меня был брат, – сказал тот в подтверждение своих слов.
– А почему не сестра?
Мишка растерялся. И в самом деле, почему? Бублик был тугодумом, поэтому Саша оставил его размышлять над нехитрой задачкой, почему брат лучше сестры, а сам пошел на душ Шарко. Там его ждала любвеобильная Валька Белова.
Вот с Валькой ему было комфортно. Их роман никак не развивался, она просто находилась всегда рядом, готовая ему помочь, пожалеть, поговорить, покормить. Последнее, кстати, она особенно любила.
– Ты кушай, сладкий мой, кушай, – сюсюкала она, как с младенцем, восторженным взглядом провожая каждый кусок, который он клал себе в рот.
Его только что выкупали, насухо вытерли огромным махровым полотенцем и уложили в постельку. Он был так счастлив, только что пузыри не пускал. Валька глядела на него с умилением и энергично намазывала масло на ломоть пшеничного хлеба. Пришлепнув его толстенным, в палец, куском вареной колбасы, она осталась довольна проделанной работой и протянула бутерброд ему: – На. Молочком запей.
– Хочешь, чтобы я стал толстым? – улыбнулся он.
– И что тут обидного? Вот я – толстая! Плохо мне из-за этого? Нет! Живу как хочу, на все мне воля. Женишься на мне, и ты обижен не будешь. Ох, и хорошо же мы с тобой заживем, Саша!
– А почему ты с Мишкой не ужилась?
– Я ж тебе сказала: злой он. И мамаша его такая же. Не свекровь – ведьма.
– Тетя Марина? – удивился он. – А мне показалось, она добрая женщина.
– Добрая-то она добрая, а ты вот поживи с ними. Я, как замуж за Миню вышла, на радостях к ним переехала. С пятого этажа на первый. А квартиру мою семейным советом решили сдавать. А что? Удобно. Жильцы как на ладони, все про них знаешь. Кран не выключили – тут же соседка снизу бежит: Валя, твои меня заливают! Даже если выключили, все равно бежит: пойди проверь, не заливают ли? У меня ключ-то есть. Так и бегала, по три раза в сутки. Они в выходные на рынок на весь день торговать, а я на стреме. Кран сторожу и газовую колонку. Сижу, как собака на цепи, а не то – скандал. У тети Марьяны, которая на четвертом живет, не иначе как паранойя, мне Зульфия Рустамовна про нее так сказала, наш психолог штатный. То Марьяне чудится, как вода льется, то газом вроде бы пахнет. А я ноги в руки и – беги!
Он не выдержал и рассмеялся, представив себе картину: огромная Валька Белова-Бублик скачет с первого этажа на пятый, звеня связкой ключей.
– Рассмешила я тебя? А мне вот было не до смеха. Даже похудела, – с сожалением сказала она. – Терпения моего хватило на год. Да и с Миней мы не ужились. Он ведь не выносит, когда двери закрыты. А как же любиться-то?