И газета его выходила все так же регулярно…
* * *
…Около полудня раздался снова тот же чужой, дребезжащий звонок.
Симонны не было дома.
Я хотел выйти открыть, но услышал, что уже открыли.
В этот момент Марат позвал меня, прося передать ему последний номер газеты, лежавший на табурете. Когда я вошел в прихожую, то увидел гражданку Обен, что-то ворчащую себе под нос и разглядывающую сложенный вчетверо листок бумаги. — Кто это был?
— Да шляются здесь разные… Какая-то потаскушка… Требовала Марата… Я отругала ее как следует и выставила за дверь, она же оставила вот это…
Консьержка передала мне письмо. Поскольку оно не было запечатано, я развернул и прочел:
«Я приехала из Кана. Вы, руководясь любовью к народу, безусловно найдете желательным ознакомиться с подготовляющимися там заговорами. Я ожидаю ответа».
Эта короткая записка, написанная корявым почерком, не понравилась мне. Конечно, приходила утренняя посетительница. Что ей нужно? Почему такое упорство? Всем известно, что в Кан бежали многие жирондисты, в том числе Петион и Барбару. Всем известно, что они заговорщики и готовят мятеж на западе. Что еще может она сообщить по этому поводу? А может, она маньячка?..
Я спрятал письмо в карман.
Когда вернулась Симонна и я рассказал о случившемся, она нахмурилась.
— Вот видишь, а ты говорил, не придет… Пришла…
— Как быть с письмом? — спросил я. Симонна посмотрела на меня удивленно.
— Отдать Марату, разумеется. Ведь мы не можем от него это скрыть. Да потом, если она пришла два раза, то все равно придет и в третий…
Я отдал письмо Марату.
И был, конечно, изруган за то, что не впустил просительницу.
Я не стал объясняться. Да и что я мог объяснить?..
* * *
…Я часто задумывался над одной и той же проблемой. Мне хотелось выяснить для себя: чем же отличался Марат от других вождей Горы, в первую очередь от Робеспьера? Внутренне я чувствовал это различие, но никак не мог облечь его в четкую форму.
Мне помог неожиданный единомышленник.
После термидора в моих руках случайно оказалось несколько донесений агента-наблюдателя жирондистскому министру внутренних дел. Они относились ко второй половине мая 1793 года. И что же я вычитал в них!..
Агент Дютар писал:
«…Якобинцы распадаются на две партии, очень различные и обособленные друг от друга. С одной стороны, это люди образованные, собственники, которые думают больше о себе, чем о других; к их числу относятся Сантер, Робеспьер и большая часть членов Горы. С другой стороны, это вожаки низов, которые частично господствуют в Якобинском клубе и, главным образом, у Кордельеров их вождь — Марат».