— Ва-а-а-а...й... у-у-у-у... ста-а-а-а... — катилось по рядам. И затихало — по мере того, как хангарские конные волны накатывались на ополчение...
...Непривычно было это — встречать конную атаку, стоя на месте, но верхом! Вадомайра так и подмывало — послать коня вперёд, сшибая пикой полулюдей в вонючей кожаной броне и стальных чешуйчатых панцирях. Но он остался на месте. И ударил пикой в злое лицо под сальной шапкой, выбив первого хангара из седла! Вырвал пику, ударил снова — в чей-то бок... Рядом мелькнула пика Ротбирта с памятных трёхгранным наконечником, легко утонула в чьём-то животе и вырвалась обратно. Конь храпел, чуя кровь. Ударом пики Вадомайр расколол щит и вогнал её в живот хангару. Копьё-сабля рухнуло на веретено, с треском раскололо его. Щитоносец слева отбил вражеское оружие мечом, сшиб латника наземь. Вадомайр выдернул меч из ножен:
— Хэй! Сын Грома!..
...Ополчение медленно подавало назад левый фланг, примыкавший к роще. Так медленно, что казалось, будто фланг подаётся сам, под невыносимой тяжестью удара. Когда Вадомайр на совете предложил этот план, ему сперва не поверили. Не мог же он рассказать о Куликовской битве? Что эти слова для анласов и для этого мира? Но там — получилось. А здесь? Вадомайр не видел. Он мог сейчас только драться — драться как воин...
Хангары бросали на фланг всё новые и новые тысячи. Казалось, ещё час, ну — два, и рыжие уйаны полягут под сталью, а потом можно будет ринуться на север, возвращая себе — своё, арканя крепких мальчишек, красивых девушек, убивая старых и непригодных... вечная мечта завистливой твари, одинаковая во всех мирах. Твари, не умеющей работать своими руками... и головой...
...Бой не разлучил Вадомайра с его людьми. Они по-прежнему отбивались, как единое целое, валя вокруг труп на труп. Первый щит Вадомайра давно разлетелся вдребезги, один из щитоносцев был убит в тот момент, когда подавал кэйвингу второй щит — но Вадоймар забросил его за спину и рубил обеими руками — мечом в правой, топором — в левой, и сталь ходила над ним круговертью. А баннорт с Зимородком летел над ним.
— Auf Deck, Kameraden, all auf Deck ! — орал Вадомайр (или Вадим?) выученную когда-то песню, оригинала которой, пожалуй, и не помнил почти никто. — Heraus zur letzten Parade ! — с перекошенным разрубленным ртом, теряя расколотый шлем, косо свалился под копыта коня богато одетый латник-хангар...
— Der stolze «Warjag» ergibt sich nicht,
Wir brauchen keine Gnade !
Меч и топор свистели и гудели, вращаясь...
— An den Masten die bunten Wimpel empor,