Я вызываю тебя, ан Отмар йорд Харья, мой отец, на гессадрер до смерти — одного за весь наш народ. Если ты согласен — приезжай туда, где был город Балны Хун, который наш народ сжёг. Я буду ждать тебя три месяца по счёту Эрда с дня Первого Снега — ты помнишь этот праздник и снежную крепость у нашего дома, отец?
Не говори матери и братьям. До встречи в бою.
Прощенья не прошу — знаю, что его нет и ты не простишь.
Дан, офицер 1-й полка Повстанческой Армии имени Йэни Асма.
— Что случилось, Дан? — в темноте землянки завозилась Онлид.
— Ничего, — он закрыл блокнот. — Спи, маленькая моя. Утро ещё не скоро.
Дан отложил блокнот и придвинул ноутбук. Щёлкнул крышкой. Пора было закончить отчёт по контрразведке.
* * *
Солдат в пятнистом мешковатом маскхалате и глубокой каске, с фаустпатроном на плече и мужественным лицом целился в Олега. За плечом солдата стоял рабочий — усатый, в спецовке, с винтовкой в руках. На винтовке был примкнут кинжальный штык, хорошо знакомый по фильмам о Великой Отечественной.
Олег подошёл к машине и провёл рукой по надписи:
СЕСТРОРЕЦКIЙ ИМПЕРАТОРСКIЙ ОРУЖЕЙНЫЙ ЗАВОДЪ
Выпрямился. Вадим стоял возле скелета. Посмотрел через плечо и грустно сказал:
— А ведь так и не узнаем, кто он был.
— Надо похоронить... — начал Олег, но не договорил — отшагнул. Йериика, сидевший на корточках у арки, увитой проводами, поставил ноутбук на пол и указал на ожившие огни.
— Связь установлена, товарищи офицеры, — с обычной свей усмешкой сказал он. Но — серьёзно. — Через полминуты переброска, если с той стороны не обманули.
Олег и Вадим подняли автоматы. В арке заклубился синий туман, его прорезала серебряная молния (вот как это выглядит, подумал Олег) и послышался голос:
— Марычев, Олег, убери пушку, ты чего? Подарки принимайте!
— Славян, — широко улыбнулся Олег, опуская оружие. — Получилось.
— Получилось, — кивнул Вадим.
— Поехали? — подмигнул Йерикка.
Интерлюдия: «Беловежская пуща»
Заповедный напев, заповедная даль...
Свет хрустальной зари — свет, над миром встающий...
Мне понятна твоя вековая печаль,
Беловежская пуща, Беловежская пуща...
Здесь забытый давно наш родительский кров —
И, услышав порой голос предков зовущий,
Серой птицей лесной из далёких веков
Я к тебе прилетаю, Беловежская пуща...
Многолетних дубов величавая стать,
Отрок-ландыш в тени, чей-то клад стерегущий...
ДЕТИ ЗУБРОВ ТВОИХ НЕ ХОТЯТ ВЫМИРАТЬ,
Беловежская пуща, Беловежская пуща...
Неприметной тропой пробираюсь к ручью —
Где трава высока, там, где заросли гуще...
Как олени — с колен — пью святую твою
Родниковую правду,Беловежская пуща...