Он часто ходил так летом, но не зимой. Земля оказалась жесткая, кочковатая; идти по ней было трудно. Вдали паслись овцы, а кроме них, никого не было видно. Разве что вороны. Вороны — предвестники несчастья! Барни их терпеть не мог. В давние времена, когда на перекрестках дорог ставили виселицы с преступниками, закованными в цепи, вороны, бывало, обгладывали трупы до костей. И как прохожие ни старались отвести взгляд от жуткого зрелища, они слышали, как злобно перекликаются птицы и как хлопают их большие черные крылья. Сейчас считается, что жить стало легче. Ничего подобного! Барни поежился. Просто самые мерзкие зрелища уже не выставляют напоказ.
— Посмотрите-ка на проклятых птиц! — пробормотал Барни, глядя, как довольно большая стая ворон кружит над живой изгородью. — Если бы у меня было ружье, я бы их пострелял! От них прямо мороз по коже!
К стае, громко каркая, подлетели еще две птицы. Одна тут же уселась на голую ветку дерева, словно часовой. Несмотря на нелюбовь к пернатым хищникам, Барни стало любопытно, что так привлекло ворон. Наверное, овца околела. Сходить, что ли, посмотреть? Если там действительно труп овцы, он позвонит фермеру, когда вернется из городка!
— А ну, улетайте, твари! — закричал он на птиц, топая ногами, хлопая в ладоши и размахивая сумкой. Увидев, что вороны не двигаются с места, Барни поднял ком мерзлой земли и швырнул в них. Вороны взмыли в воздух, хлопая черными крыльями и издавая громкие протестующие крики. Но далеко не улетели, только расселись по соседним деревьям и стали ждать.
Настроение у Барни совсем испортилось. Возможно, там всего лишь труп овцы или коровы. Хищные птицы способны кружить даже над каким-нибудь маленьким трупиком, например кролика! Но птицы так зловеще уставились на него сверху, что Барни решил на всякий случай действовать очень осторожно. В голове снова всплыли всякие суеверные, нехорошие мысли.
Никакого запаха он не почувствовал. Если у живой изгороди действительно лежит околевшая овца, значит, она издохла совсем недавно. На земле ничего не было видно. Должно быть, в канаву упала. Барни взял палку и принялся раздвигать высокую густую траву и крапиву. Вдруг палка за что-то зацепилась. Барни с силой потянул ее к себе. В траве запуталась, что ли? Наконец, он рванул посильнее и увидел на том конце что-то странное. Прядь длинных темно-рыжих волос…
— О нет! — прошептал Барни. — О нет, нет, нет…