Дочь бросила на нее затравленный взгляд и поспешно прикусила губу, поняв, что совершила ошибку.
— Париж!
— Мы уже тысячу раз об этом говорили! Я не хочу ехать! — перебила ее Кэти. — Почему ты никогда меня не слушаешь? Папа тоже не хочет, чтобы я ехала в Париж.
— То, что хочет твой отец, не имеет значения! При чем здесь вообще он? — капризно замяукала Аделина. Рука у нее дрогнула, чашка звякнула о блюдце. — Он во всем виноват!
— В чем «во всем», мам? Что такого натворил бедный папочка?
— Не дерзи! — Аделина вздохнула и раздраженно оттолкнула от себя поднос. — Убери это! Я не хочу!
— Ты должна хоть что-нибудь съесть. — Лицо Кэти затуманилось, и она с озабоченным видом продолжала: — Ты просто таешь на глазах!
— Я замечательно себя чувствую! Передай мне таблетки.
— Зачем ты их так часто принимаешь? Они вызывают привыкание.
— Чушь! Мне нужно как-то успокоить нервы, ведь мне столько приходится терпеть! — Внезапно Аделина наклонилась вперед и с неожиданной для нее силой ухватила дочь за руку. В ее глазах появился лихорадочный блеск; на высоких скулах проступили красноватые пятна. — Милая моя, ну конечно, мне тоже очень не хочется расставаться с тобой! Я и живу на свете только благодаря тебе и только для тебя! Но пойми, ты должна уехать ради себя же самой! Мне еще раньше следовало проявить твердость и настоять, чтобы тебя определили в пансион. Но твой отец и слышать ничего не желал. Разумеется, я не посещала школу, но тогда жизнь была совсем другая и у родителей на мой счет были совсем другие планы. — Аделина в сердцах дернула покрывало, словно тоскуя по прежней, другой жизни. — Допускаю, что твоя школа неплоха по-своему и тебе там нравится. Но, когда ты уедешь, ты будешь вращаться в совершенно других кругах! Вот почему мне так хочется, чтобы ты поехала в Париж. Как мило, что Мирей предложила тебе пожить у себя целый год! У нее такой красивый дом в Нейи… Представь, ты будешь кататься верхом в Булонском лесу!
Аделина разжала руку и с томным видом посмотрела в окно. Глаза у нее затуманились.
— Когда мне было столько же лет, сколько тебе, родители отправили меня на лето в Париж. Тогда я и подружилась с Мирей. Мне кажется, тогда я провела несколько счастливейших месяцев в жизни! Нам с Мирей было по семнадцать лет… Как мы веселились! Не сомневаюсь, тебе там тоже понравится. Заодно ты усовершенствуешь свой французский!
— Мама, перестань! — Кэти наклонилась вперед.
Очнувшись от своих мечтаний, Аделина посмотрела на дочь едва ли не со страхом.
— Знаю, ты и слушать ничего не желаешь, но ведь мы сейчас говорим обо мне! Выслушай и мое мнение. Так вот, я не в восторге от твоей Мирей. Да, она — твоя старая подруга, она иногда гостит у нас… Но какая она противная! Она ужасно себя ведет — не со мной, а с папой и Пру: как будто все время осуждает их и смотрит на них свысока. Меня всегда раздражало ее высокомерие. Она и меня норовила поучать: «Милочка, этот нагяд тебе совсем не к лицу! — Кэти преувеличенно загнусавила и закартавила. — Мы подбегем тебе что-нибудь настоящее, шикагное, bon chic, bon genre,