Хаузер вздохнул.
— Ну, хорошо, — сказал он. — Во время последних выборов в 1972 году, когда была возможность покончить с либерально-социалистической интермедией и привести снова к власти ХДС/ХСС, крупные промышленники и банки израсходовали на антисоциалистическую пропаганду около ста миллионов марок…
— И без особого успеха, — заметил Хартнел.
— Вы правы, — сказал Хаузер, — но лишь по той причине, что некоторые настолько перегибали палку в пропаганде, что это приводило к обратным результатам. Особенно переусердствовали Веллемс и Миссбах.
— Неужели? — заметил Хартнел безразличным тоном.
— Миссбах дошел до того, — продолжал Хаузер, оставив без внимания эту реплику, — что разослал под псевдонимом тысячи писем, которые должны были внушить получателям, что победа Вилли Брандта на выборах имела бы для них столь же ужасающие последствия, как победа большевиков для имущих слоев России. Он выложил читателям устрашающую историю о том, как богатых купцов в Нижнем Новгороде довела до беды их жадность. Один царский генерал тщетно просил у них несколько миллионов золотых рублей, необходимых, чтобы разбить Красную Армию. Они не дали и потом, после поражения царских войск, вынуждены были отдать большевикам гораздо более крупные суммы, что все равно не спасло их… Таким способом Миссбах давал гражданам ФРГ понять, что не следует скупиться на траты в пользу ХСС и Франца Йозефа Штрауса.
— А то иначе их ограбил бы и убил Брандт? — спросил Хартнел.
Хаузер кивнул, хлебнул виски и подтвердил смеясь:
— Что-то в этом роде. Во всяком случае, ХСС пришлось потом приложить немало усилий, чтобы отмежеваться от подобной пропаганды…
>— Ясно, — сказал Хартнел. — Было бы, следовательно, весьма неприятно, если бы выяснилось, что подобная пропаганда исходит из кухни, которую некоторые промышленники создали и финансировали специально для этой цели; что Миссбах и Риз, Веллемс и Тауберт, Шлейер и Цогльман и им подобные давние друзья и что Штраус обо всем этом был прекрасно осведомлен, а фрау Штраус является компаньонкой как раз в том самом концерне, где нашел себе прибежище главный нацистский пропагандист Тауберт, и…
— Оставим это, — прервал его Хаузер. — Вы поняли, о чем идет речь, и будьте осторожны.
Хаузер огляделся вокруг.
— Как вы знаете, — продолжал он, — в сентябре 1972 года мы с треском провалились на выборах, но сейчас мы будем действовать иначе. Если нам посчастливится, то мы не только сбросим Вилли Брандта, но и взорвем тогда всю социал-либеральную коалицию. И конечно же, пока эта цель не будет достигнута, ничто из того, что вы и ваши люди выкопали, не должно всплыть на поверхность… Надо полагать, вы это поняли, Хартнел?